MEDIAMODA
Новый проект фотографа Хлои Джафэ (Chloé Jafé) придает огласку скрытой от посторонних глаз жизни и субкультуре женщин, связанных с Якудза.
Преступный мир и организованная преступность уже давно романтизированы в поп-культуре. На телевизионном экране, культовая классика, как например фильмы «Крестный отец» или «Славные парни», сформировала восприятие среди общественности, что значит быть мафиози. В 2015 году Netflix переместили фокус на преступные организации Колумбии через историю наркобарона Пабло Эскобара (сериал Narcos), а в 2018 году Netflix выпустил триллер «Аутсайдер» с участием Джареда Лето о белом парне, вступившем в ряды японской якудза.
В Японии преступные синдикаты глубоко укоренились в деловой жизни и культуре страны. Однако истории о женщинах − женах, дочерях, любовницах или работниц хостесс-клубов для мужчин, в общем всех тех, кто вращается вокруг преступной деятельности гангстеров-мужчин, − довольно скрыто от чужих глаз и ушей.
Фото: Chloé Jafé
Этот недостаток информации − как раз то, что привлекает Хлои Джафэ (Chloé Jafé), и именно это стало темой её самого большого проекта на сегодняшний день под названием «命預けます», или «Я отдаю вам свою жизнь», который сосредотачивается вокруг женщин Якудзы в Японии.
По определению, Якудза не может быть женщиной», − объясняет фотограф французского происхождения по телефону из Токио, где она живет уже более пяти лет. «Если Вы Якудза, значит Вы мужчина. Женщины играют очень неоднозначную, но интересную роль.»
В течение некоторого времени Chloé Jafé работала в хостесс-клубе, одном из многочисленных токийских заведений, которые почти исключительно обслуживают мужчин и, как известно, принадлежат структурам мафии.
Существует серая зона», − уточняет она, − «хозяйки иногда являются женами или любовницами мужчин, но это не означает, что все женщины в этих местах работают на Якудзу. В принципе, здесь вы просто являетесь тем, что они могут использовать для заработка денег.
Фото: Chloé Jafé
Chloé Jafé, свободно владеющая японским языком, изо всех сил пыталась получить доступ к этой скрытой от глаз теме, понимая, что она не может узнать что-либо от этих женщин, если не встретит кого-нибудь влиятельного человека из Якудза.
Она поясняет: «женщины не могут решать, будут они фотографироваться или нет. Решение должно исходить от мужа».
По иронии судьбы, именно тогда, когда Chloé Jafé уволилась с работы и была ближе всего к отказу от этого проекта, она наконец встретила «босса». Во время мацури (японское слово «фестиваль») к ней подошел мужчина и пригласил выпить. Он оказался лидером одной из могущественных семей Якудза.
Фото: Chloé Jafé
Часть её проекта также обнажает женскую «ирезуми», японскую татуировку, которая обычно покрывает часть или большую часть тела. Традиционно связанные с Якудза, эти рисунки сделаны вручную деревянной иглой, и может потребоваться не один год, чтобы полностью завершить работу.
Они являются доказательством терпения и выносливости», − рассказывает фотограф. «Здесь речь идёт о том, насколько вы можете справиться с болью».
Несмотря на то, что они могут демонстрировать уникальное мастерство и креативность, татуированные тела по-прежнему несут функции стигмы в Японии.
Я думаю, может возникнуть некоторое недопонимание по поводу татуировок на моих фото», говорит Chloé Jafé. «Тату − не дань моде в Японии. Это действительно что-то, что может служить своего рода опозновательным знаком».
Настолько сильно, что многие заведения до сих пор запрещают пускать татуированных клиентов.
Нельзя ходить в общественные бани», − говорит она. «У меня есть маленькая татуировка, и я должна скрывать её, когда иду в спортзал». В результате тату-мастера часто ассимилируются с членами банды, которых они татуируют: «Они считаются преступниками. Правительство даже просит их получить медицинскую лицензию, чтобы они имели возможность делать тату!»
Фото: Chloé Jafé
Позирование девушек для снимков татуировок стала самой простой отправной точкой для фотографа: «Они никогда никому не показывают (свои татуировки), потому что не могут, но они очень гордятся ими». И за татуированными телами Chloé Jafé смогла узнать больше.
Со временем, Chloé Jafé была представлена боссом его жене и другим. Она обнаружила патриархальные структуры, где женщины могут играть лишь ограниченное количество ролей. По большей части девушки являются женами или любовницами, некоторые даже развелись со своими мужьями. Она также поняла, что женщины, состоящие в браке с мужчинами из руководства организации, имеют телохранителя-женщину. Именно здесь Chloé Jafé встретила Юми, которая отвечала за безопасность жены босса.
Несмотря на это, жены не имеют реальной власти в банде.
В своей диссертации академик криминологии Рие Алкемаде отмечает «в отличие от жен Западной мафии, жены якудзы остаются вне сферы преступной деятельности, оставаясь в пассивной, эмоционально и финансово поддерживающей роли».
Фото: Chloé Jafé
Любовь и гордость − повторяющиеся темы в этой серии. По большей части, объясняет Chloé Jafé, жены не имеют никакой связи с подпольным миром, они просто влюбились в человека, который оказался гангстером.
Независимо от своего положения в иерархии, все женщины объединяются в своей безоговорочной приверженности Якудзе − они буквально «отдают свою жизнь» мафии.
Из-за незаконных занятий своих мужей, жены, как правило, живут в закрытом сообществе.
Обычно они держатся вместе с другими женами, потому что они должны жить тайной жизнью”, − говорит Chloé Jafé. «Они не связаны с женщинами за пределами этого круга».
Фотограф в конечном итоге оказалась в среде, которая представляет собой полностью женскую «суб-субкультуру» в мире, где доминируют мужчины кланов Якудза.
Я была женщиной, пытающейся понять другую женщину», − размышляет она, поэтому её фотографии сопровождаются текстом на японском и английском языках. «Для меня было важно обменяться с ними мнениями, поэтому я пригласила женщин написать мне письма об их татуировках. «Они делятся собственным опытом жизни Якудза: те, кто живет ради нее, и те, кто ненадолго cоприкоснулся с ней». В рукописной записке дочери якудзы «Юко» говорится: «Причина, по которой я сделала тату, заключается в том, что я хотела отбить желание некоторых парней приближаться ко мне.
Я хочу жить независимо, не полагаясь на мужчину; эта мысль побудила меня начать делать татуировки. Мне было 38… всю оставшуюся жизнь я решила, что хочу жить самостоятельно, сама по себе. Для меня татуировка на спине − это гордость, а также она охраняет и защищает меня»
Фото: Chloé Jafé
Для меня это стало больше человеческим опытом, чем просто фотографией, потому что любопытство исходило с обеих сторон», − добавляет Chloé Jafé. «Я думаю, что им показалось безумием, что какая-то француженка хотела разузнать о них побольше».
В ноябре японское издательство Akio Nagasawa, публиковавшие работы фотографов Daidō Moriyama и William Klein, выпустит серию в виде книги под названием «Я отдаю тебе свою жизнь».
Фото: Chloé Jafé
Фото: Chloé Jafé
Фото: Chloé Jafé
Фото: Chloé Jafé
Статья и фотографии: http://www.dazeddigital.com/art-photography/article/40877/1/chloe-jafe-i-give-you-my-life-yakuza-documenting-women-japans-mafia
Перевод: Yokosuka`87
Женщины якудза – УКРАИНА КРИМИНАЛЬНАЯ
Японская мафия — это суровые мужчины, идущие к цели любыми путями.
И если в западной культуре часто мелькают женщины-преступницы, то в Японии такие случаи очень большая редкость. Но все же в мире якуhttp://cripo.com.ua/gangsters/?p=7778/дза есть и представительницы слабого пола, хотя они и не так заметны.
Рассказываем о том, какую роль играют дамы в иерархии японского криминала.
Первоначально якудза были игроками в карты, и в средневековой Японии было немало случаев, когда во главе профессиональных шулеров становилась женщина, которую называли онна-оябун. Но с течением времени и разрастанием преступной деятельности банд власть всецело перешла в руки мужчин. Считалось, что физически слабый пол не сможет держать в узде прожженных головорезов.
Однако в переломные для страны или конкретного синдиката времена карта могла лечь по-другому. После Второй Мировой войны клан Мацуда-гуми управлял токийским районом Шинбаши, контролируя расцветшие черные рынки. Лидер группы Джичи Мацуда был хорошо известен своей жестокостью, примером чему послужил «Инцидент Шибуя», когда члены Мацуда-гуми устроили бойню с тайваньцами прямо перед полицейским участком.
После убийства Мацуды его жена Йошико заняла место оябуна и одна контролировала две тысячи гангстеров. Официально названная «второй главой Мацуда-гуми», Йошико управляла своим районом в центре Токио железной хваткой, почти не уступая покойному мужу в свирепости. И, пожалуй, благодаря своему стилю она стала самой известной женщиной среди якудза.
Противоположностью ей является Фумико Таока, восемь лет возглавлявшая крупнейший преступный синдикат Японии. Многие исследователи не согласны с тем, что Таока была именно оябуном, потому что официально члены семьи не признали ее четвертой главой Ямагучи-гуми. По их словам она лишь временно исполняла его обязанности, пока более достойный кандидат сидел в тюрьме.
Как бы то ни было, но после смерти мужа Фумико оказалась единственной, чей авторитет мог бы сравниться с влиянием Кадзуо Таока. И заслужила она его не жестокостью, а поддержкой и преданностью супругу все тридцать пять лет пока тот был у власти. Члены группировки преклонялись перед ее железной волей и готовностью пойти на все ради семьи, они считали ее идеальной женой для якудза.
Это один из распространенных среди японок интернет-запросов касательно поиска партнера. В популярных книгах, написанных женами глав японских преступных синдикатов, их образ ассоциируется с роскошной жизнью, не лишенной опасностей, но гораздо более шикарной, чем у простого обывателя.
- Реальная жизнь членов якудзы
Этот миф особенно распространен у молодежи, и большинство женщин якудза связывают свою жизнь с ними в очень юном возрасте. Это либо девочки-подростки из неблагополучных семей, стремящиеся сбежать от повседневных реалий, либо девушки, выросшие по соседству или вместе с членами банд. Также бытует мнение о падкости девиц из индустрии мизушубай — ночных развлечений для взрослых — на местных гангстеров.
Хотя сами девушки и любят говорить о том, что они влюбились в парня, который оказался якудза, но это лукавство. В стране, в которой почти каждый знает, где находятся штаб-квартиры мафиозных кланов, какие корпорации им принадлежат и как поделены районы мегаполисов, было бы странным не знать, что твой парень — бандит.
Этих женщин, несомненно, привлекает сам типаж опасного парня, а не столько возможность выбраться из нищеты, потому что среди них встречаются и вполне обеспеченные женщины с приличными профессиями. Так что стать женой или любовницей криминального элемента может любая, кто сможет вынести и его самого и жизнь, которую он предлагает.
Субкультура в субкультуреСвязываясь с гангстером, японка никоим образом не становится членом банды. По определению якудза может стать только мужчина, поэтому женщины в этой среде попадают в так называемую «серую зону», когда их положение никак не определено ни самой мафией, ни законом. С одной стороны они не имеют отношения к преступной деятельности, с другой — не вписываются в общепринятые нормы страны.
Дочь босса японской мафииВ сугубо мужском мире якудза круг общения женщин ограничивается женами, любовницами и дочерями членов группировки. Всех их можно назвать аутсайдерами среди аутсайдеров. Отвергнутые обществом и не принимаемые всерьез своими мужчинами, они создали собственный мирок, зеркально повторяющий субкультуру якудза.
У жен якудза есть своя иерархия, которая опять же определяется положением мужа в структуре мафии, свой обряд сакадзуки — посвящение в семью (естественно, только для дам), свои обязанности внутри женского коллектива и своя ирезуми — татуировка, покрывающая большую часть тела.
Как и все, что делают эти женщины, тату говорит о готовности пойти на все ради своего мужчины и вынести любую боль. Такие рисунки наносятся иглой вручную и делаются в течение нескольких лет, но большинством японцев воспринимаются как метка преступника. Хотя ирезуми и легализовали после Второй мировой войны, во многие общественные места до сих пор не пускают «расписных» клиентов, и в повседневной жизни люди вынуждены скрывать свои тату.
«Я отдаю тебе свою жизнь»Естественно, изолированные таким образом от социума женщины, начинают видеть в своем мужчине свет в оконце и всячески пытаются угодить ему. Если он простой чимпира (молодой низкопоставленный якудза), то девушка становится основным источником дохода такой семьи.
Именно она работает — по собственной воле или по принуждению самого парня, которому «пахать — не по понятиям». Вообще в маскулиной субкультуре борекудан женщина воспринимается как существо нижестоящее и служащее только для поддержки и удовлетворения мужчины.
Стоящие выше в иерархии, как правило, меняют любовниц, чтобы продемонстрировать свой статус — тут уже не так важно, сколько она зарабатывает, важно — как она выглядит. Но в любом случае, у нее нет права голоса, она ничего не решает и ничего не получает с махинаций, в которые их частенько для прикрытия втягивают якудза.
Даже на самой верхушке, будучи женой оябуна, положение женщины не сильно меняется. Хотя внешние атрибуты вроде дорогой машины с шофером и личного телохранителя присутствуют. Ей, конечно, не приходится тяжело работать, еле сводя концы с концами, и часто именно она лучше всех осведомлена о финансах банды, но она все так же остается вне дел.
Супругу босса принято называть ане-сан, то есть «старшая сестра».
И ее основная задача – поддерживать мужа, регулировать мелкие дрязги в семьях его подчиненных и заботиться об их благополучии.
Роль женщины в этих семействах особенно заметна в воспитании детей, так как отцы предпочитают в это не вмешиваться. Японская мафия изначально основана не на родственных связях, как это принято на Западе, а на ритуалах братания, и, возможно, поэтому отпрыски якудза не так часто становятся преступниками. А матери делают все возможное, например, заботятся о хорошем образовании, чтобы их дети не стали членами борекудан.
Сами ане-сан пишут в автобиографиях о своем бесспорном авторитете среди членов преступного синдиката и немалом влиянии на мужа, но даже они признают безоговорочную покорность мужчине. И речи не может быть о схожести их характеров с О-Рен из «Убить Билла» или эксплуатируемым в поп-культуре образом женщины-оябун.
Их жизнь — это служение во благо семьи, а сами они — тень мужа.
Фото Хлои Джафэ
Автор: Татьяна Борисова; DISGUSTINGMEN
https://disgustingmen.
com/history/boryokudan-women
Like
Tweet
Позади якудза: документирование женщин из японской мафии
Позади якудза: документирование женщин из японской мафии | Dazedâ ï ï ¸ ‰ arr ï â € £ asteriskâ Staroption Sliders ‰ ï MailExitArt & Photograph Новый сериал озвучивает печально известную закрытую субкультуру женщин, связанную с Yakuza 9.0013
TextКлара Эрнанц
命預けます5 Хлои Джафе
Позор организованной преступности давно романтизирован в поп-культуре. На киноэкране такие культовые классические фильмы, как «Крестный отец » или «Славные парни », сформировали представление публики о том, что значит быть бандитом. В 2015 году Netflix Narcos сместил акцент на преступные организации Колумбии благодаря истории наркобарона Пабло Эскобара.
В Японии синдикаты организованной преступности глубоко укоренились в бизнесе и культуре страны.
Именно отсутствие знаний привлекло фотографа Хлою Джафе к ее крупнейшему проекту на сегодняшний день. «命預けます», или «Я отдаю тебе свою жизнь», в центре внимания которого женщины из японского якудза. «Якудза по определению не может быть женщиной», — объясняет имиджмейкер французского происхождения по телефону из Токио, где она живет уже более пяти лет. «Если ты якудза, то ты мужчина. Так что у женщин очень неоднозначная и интересная роль».
Подробнее
SMUT: эти эротические портреты прославляют сексуальные проступки
На фотографиях: не прошедшая цензуру документация смены пола
Новое вуайеристское шоу Майи Фур — ода окантовке
На фотографиях: эйфорический праздник любви без ограничений
Фотография Хлоя Джафе Некоторое время Джафе работала в клубе хостесс, одном из многих токийских заведений, которые обслуживают почти исключительно мужчин и, как известно, принадлежат якудза.
«Есть серая зона, — поясняет она, — поскольку официантки иногда являются женами или любовницами мужчин, но это не значит, что все женщины, работающие в этих барах, работают на якудза. По сути, вы просто то, что они могут использовать, чтобы делать деньги».
Однако Джафе, свободно говорящая по-японски, изо всех сил пыталась получить доступ, понимая, что она не сможет узнать этих женщин, если не встретится с боссом якудза. Она объясняет: «Женщины не решают, хотят они фотографироваться или нет. Это должно исходить от мужа».
Часть ее проекта также обнажает женскую «ирезуми», японскую татуировку, которая обычно покрывает часть или большую часть тела. Традиционно связанный с якудза, этот тип дизайна делается вручную с помощью деревянной ручки и иглы, и на его выполнение могут уйти годы.
«Они являются доказательством терпения и выносливости», — говорит фотограф. «Это о том, насколько вы можете справиться с болью».
Несмотря на то, что они могут демонстрировать уникальное мастерство и креативность, тела с татуировками до сих пор носят клеймо в Японии. «Я думаю, что может возникнуть некоторое недопонимание относительно изображения татуировок на моих фотографиях», — говорит Джафе. «(Татуировки) на самом деле не мода в Японии. Это то, что действительно выведет вас за рамки».
Настолько, что многие учреждения до сих пор не допускают клиентов с татуировками. «Вы не можете ходить в общественные бани», — говорит она. «У меня есть маленькая татуировка, и мне приходится ее прятать, когда я иду в спортзал». В результате тату-мастера часто уподобляются членам банды, которых они татуируют: «Они считаются преступниками. Правительство даже просит их получить медицинскую лицензию, чтобы иметь возможность делать татуировки!»
«(Татуировки) на самом деле не мода в Японии.
Это то, что действительно выведет вас за рамки стандартного» — Хлоя Джафе
Это то, что действительно выведет вас за рамки стандартного» — Хлоя ДжафеКогда женщины позируют, чтобы сделать снимки своих татуировок, это было самой простой отправной точкой для фотографа, который сказал: «Они никогда не показывают (свои татуировки) никому, потому что не могут, но они очень гордятся ими». Однако Джафе знал, что помимо татуированных тел ему еще есть чему поучиться.
Постепенно руководитель якудза познакомил Джафе со своей женой и другими людьми, и Джафе обнаружил патриархальную структуру, в которой женщины могли выполнять лишь ограниченное количество ролей. По большей части женщины были женами или любовницами, а некоторые даже развелись со своими мужьями. Она также поняла, что женщины, вышедшие замуж за мужчин из высших чинов организации, имеют женщину-телохранителя. Именно здесь Джафе познакомился с Юми, которая отвечала за безопасность жены босса.
Несмотря на это, жены не имеют реальной власти в банде. В своей диссертации академик криминалистики Рие Алкемаде отмечает: «В отличие от жен западных мафиози, жены якудза остаются вне сферы преступной деятельности в этой организованной преступной структуре, оставаясь в пассивной эмоционально и финансово поддерживающей роли».
Любовь и гордость — повторяющиеся темы в сериале. По большей части, объясняет Джафе, жены ранее не были связаны с подпольным миром, они просто влюбились в человека, который оказался гангстером. Независимо от своего положения в иерархии, всех женщин объединяет безоговорочная приверженность якудза — они «отдают свою жизнь» мафии.
Photography Chloé JaféИз-за нелегальных занятий своих мужей жены, как правило, живут закрытым сообществом. «Обычно они остаются вместе между женами, потому что им приходится вести тайную жизнь», — говорит Джафе. «Они на самом деле не связаны с женщинами за пределами этих кругов». В итоге фотограф погрузилась в то, что казалось чисто женской «субкультурой» в мире кланов якудза, где доминируют мужчины.
«Я была женщиной, пытающейся понять другую женщину», — размышляет она, поэтому ее фотографии сопровождаются текстом на японском и английском языках. «Для меня было важно пообщаться с ними, поэтому я предложила женщинам писать мне письма о своих татуировках».
Женщины делятся своим опытом жизни якудза: те, кто живет ради нее, и те, кто ненадолго отмахнулся от нее. Рукописная записка Юко, дочери якудза, гласит: «Причина, по которой я сделала татуировки, заключается в том, что я хотела отговорить некоторых парней приближаться ко мне. Я хочу жить самостоятельно, не полагаясь на мужчину; эта мысль побудила меня начать делать татуировки. Мне было 38… до конца своей жизни я решил, что хочу жить независимо и самостоятельно. Для меня моя татуировка на спине — это гордость, а также то, что охраняет и защищает меня».
«Для меня это стало больше человеческим опытом, чем просто фотография, потому что любопытство исходило с обеих сторон», — добавляет Яфе. «Я думаю, они думали, что это безумие, что француженка хочет узнать о них больше».
В ноябре японское издательство Акио Нагасава – опубликовавшее работы фотографов Дайдо Мориямы и Уильяма Кляйна – выпустит серию в виде книги под названием Я отдаю тебе свою жизнь.
Фотография Chloé JaféИскусство и фотографияFeatureLightboxJapanSubculturesganggangtermafiaФотографы
Yakuza Girl – Etsy.
