Тюремные наколки на ногах: Татуировка «Они устали» на ногах. Значение.

Содержание

пять лет на звездно-полосатых нарах

Тату-apt и самогон-apt

Очень хорошие доходы в нью-йоркских тюрьмах у художников узкой специализации: татуировки. Правда, дело это небезопасное — тюремные правила под угрозой карцера запрещают делать наколки себе и другим. Работать приходится скрытно, чаще всего в одной из кабинок туалета или душевой, с помощником, стоящим «на вассе». Выбранный клиентом рисунок делается сначала на бумаге. Затем тело мажут специальным кремом, и татуировщик аккуратно прикладывает к этому месту рисунок. Чернильные контуры отпечатываются на теле, и татуировку накалывают уже по ним. Делается это машинкой, состоящей из моторчика, иглы и ампулы с краской. Мотор обычно вынимают из купленного в ларьке вентилятора. Если такую машинку найдут при шмоне — тоже карцер.

Хотя заключенных с татуировками в американских тюрьмах великое множество, далеко не всегда можно понять, какие наколки сделаны здесь, а какие на воле. Вольные наколки иногда можно определить по цветам, которые в тюрьме не используются (красный, желтый), либо по сюжетам, которые здесь считают глупыми.

В Фишкиллской тюрьме многие потешались над огненно-рыжим евреем слегка отмороженного вида: ему пришло в голову наколоть изображения своих детей — два на руках, одно — на ноге. Портреты скорее символические: младший сынок имел вид ангелочка в шляпе и с пистолетом-пулеметом Томпсона. Судя по всему, он доставлял папе немало хлопот.

Из чисто тюремных сюжетов популярна обнаженная девушка, танцующая со смертью. Попадаются также орлы, пауки, драконы (последнее обычно у китайцев). Как правило, никакого подтекста американские тюремные татуировки не имеют. Единственное известное мне исключение — это изображение слезы, которое накалывают у нижнего века. Считается, что это — опознавательный знак осужденных за убийство. От некоторых старых зеков я слышал сетования на то, что такую наколку многие делают «незаконно», проходя по менее внушительным статьям. Самозванцам, однако, ничего не угрожает. Уголовная иерархия в американских тюрьмах отсутствует, и «смотрящих» здесь нет.

Наколки «со значением» я видел только в импортном варианте. Один мой тюремный знакомый — израильтянин, судимый в своей стране за многократные ограбления банков, — имел татуировку с изображением короны — «кетер» — знака статуса, аналогичного российскому «законнику». На острове Райкерс мне повстречался соотечественник, плечо которого украшал пронзенный кинжалом дубовый лист: «Убей прокурора!»

Видел я и арестанта-итальянца с татуировкой в виде контура Сицилии и подписью «Amici Nostri».[8]

Наколки-надписи у американских зеков не особенно в ходу. У англоязычных их практически нет (разве что свое имя или имя женщины), у латиноамериканцев иногда встречаются. Помню, я немного растрогался, увидев как-то на руке пуэрториканца скромное «Perdon Маша»;[9] Члены банды «Латинские короли» порой накалывают девиз своей группировки: «Amor Del Rey».[10] У доминиканца, загоравшего на травке в огромном дворе Уотертаунской тюрьмы, я видел на спине довольно длинную фразу, которую его соотечественник перевел мне так: «В рай меня не примут, в аду боятся, что я захвачу власть».

Бакинец, сидевший в тюрьме «Грин Хэйвен» за торговлю «лимонками», собственноручно сделал себе наколки на ногах. На правой значилось «Они устали», на левой — «Но их не догнать». В этом была своего рода ирония: обладателю татуировок набавили срок за попытку побега из тюремного госпиталя в Бруклине.

Даже за самые простые наколки татуировщики берут не меньше блока сигарет. Любители татуировок, впрочем, не скупятся. Многие приплачивают за новую иголку и ампулу с красителем — во избежание заражения СПИДом.

А вот потребителей тюремной браги соображения гигиены не слишком сдерживают. Изготовление ее — тоже доходный промысел. В качестве тары обычно используют пластмассовую бутыль из-под моющего средства для полов (примерно 5 литров). Рецепты браги зависят от фантазии производителя и тех продуктов, которые ему удается купить, получить в посылке или Украсть.

Обычно заливают водой смесь из хлеба, сырого картофеля, сахара и какого-нибудь лимонадного концентрата (для вкуса). Сахарный песок воруют в столовой. Некоторые более утонченные изготовители используют сырые яблоки, которые в нью-йоркских тюрьмах часто дают на завтрак. Один неф в Ривервью пустил в дело даже виноград — конечно, он готовил бражку для себя, а не на продажу. Виноград почему-то пропускают в посылках неограниченно, а вот изюм — не более 60 граммов в месяц.

Впрочем, какова бы ни была рецептура, из-за отсутствия перегонки любителям выпить приходится довольствоваться неизбежно мутной жидкостью мерзкого вкуса и с резким запахом сивухи. Запах, кстати, создает самые большие проблемы: держать емкости с брагой в собственной тумбочке очень опасно. Поэтому обычно брагу фабрикуют арестанты, имеющие доступ к подсобкам или мастерским, где труднее определить, кому именно принадлежит бутыль.

Жарким летом 1995 года в классе ремонта телевизоров Уотертаунской тюрьмы произошел забавный инцидент. Прямо во время занятий раздался громкий хлопок в чулане, где хранились веники и швабры. По классу распространилась волна характерного аромата. Очевидно, кто-то из арестантов-уборщиков решил дополнить самогоноварением свой скудный официальный заработок, но не учел погодных условий. Скандала, впрочем, не произошло: ведущий класс телемастер-вольняшка, сам, судя по пунцовым щекам, любитель зашибить, распорядился выбросить взорвавшуюся емкость и надзирателю ничего не сообщил. Нужно сказать, что это необычно: чаще всего вольные служащие в любой нестандартной ситуации сразу бегут стучать.

В Обернской тюрьме строгого режима, самой старой в штате Нью-Йорк, брагу продавали по кружке за пачку сигарет. На общем режиме берут обычно поменьше, но в Оберне цена включала и закуску. Старик еврей, который делал брагу прямо на кухне, лепил там пирожки с рыбой и выдавал своим клиентам по штуке на кружку. Заключенные очень этому умилялись.

Среди арестантских подпольных профессий есть одна, имеющая репутацию элитной. Нет, не торговля наркотиками — ими как раз в тюрьме никого не удивишь. Любой заключенный, обладающий связями на воле, может продавать наркоту в своем блоке или на общем прогулочном дворе. Самым большим уважением в американских тюрьмах пользуются юристы, познания которых могут сыграть решающую роль в судьбе заключенного.

По закону в каждой американской тюрьме должна работать юридическая библиотека. В тюрьмах общего и усиленного режима заключенные часто вынуждены довольствоваться небольшой комнатой с четырьмя-пятью десятками кодексов, юридических справочников и парой пишущих машинок. В тюрьмах строгого режима, где для многих арестантов хорошо составленная апелляция — единственный шанс обрести свободу, юридические библиотеки порой близки по размерам к университетским. Во всех библиотеках работают сотрудники только из заключенных. В большинстве тюрем существуют курсы, выпускники которых получают право работать «правовыми ассистентами», то есть помогать закаченным составлять юридические бумаги всех видов.

В нью-йоркских тюрьмах можно встретить и бывших профессиональных адвокатов. В Фишкиллской тюрьме я «ознакомился с Марком Фогелем, юристом, который в свое время представлял интересы крупных американских инвесторов в Карибском бассейне.

Он даже участвовал в организации правительственного кризиса на Сен-Мартине, чтобы свергнуть несговорчивую администрацию острова. Фогель, осужденный на срок от 4 до 15 лет по 46 эпизодам мошенничества, практически жил в юридической библиотеке. Но он работал только над собственной апелляцией, избегая рассказывать зекам о своей вольной профессии. Другие бывшие юристы, которых я знал — Пласт, получивший срок за заговор с целью убийства своего клиента, и Розенбаум, загремевший за неуплату налогов, — тоже себя не афишировали.

Бывшие профессионалы, как правило, избалованы большими доходами на воле и не хотят рисковать из-за несущественного, по их стандартам, приработка. «Рисковать» — потому что тюремные правила штата Нью-Йорк строго запрещают заключенным взимать плату за юридические услуги другим арестантам. Даже обнаружение во время обыска чужих юридических бумаг чревато карцером. За «правовыми ассистентами» администрация следит особенно бдительно, периодически обыскивая их отсеки и проверяя, не поступают ли на их личные счета подозрительные денежные переводы.

Профессиональные юристы, как и другие «интеллигентные» заключенные, обычно стараются быть на хорошем счету — им дискомфортно, когда приходится что-то скрывать или прятаться.

Совершенно другой тип — арестантский юрист (или, по меткому определению одного русского зека, «лойерок»[11]). Чаще всего это долгосрочник, иногда многократно судимый, набивший руку на составлении апелляций, жалоб и прошений, знающий на личном опыте самые разные аспекты уголовного законодательства Некоторые «лойерки» имеют много мелких клиентов: один хочет перевестись в тюрьму поближе к дому, другой оспаривает дисциплинарное взыскание, третий добивается диетической пищи. «Л ой-ерок» готов помочь любому за пару блоков сигарет. Есть и юристы, которые берутся только за крупные дела; составление апелляции или подготовку к иммиграционному слушанию. В таких случаях счет идет на сотни долларов. Их с великими предосторожностями на воле передает доверенному лицу «лойерка» семья клиента.

Мне неоднократно приходилось слышать, что некоторые арестантские юристы работают качественнее, чем профессионалы. На воле действительно трудно найти адвоката нужного профиля. Многолетний опыт личного общения с судебными и тюремными инстанциями зачастую формирует у «лойерков» некое шестое чувство, которого лишены корифеи права с Бродвея и Мэдисон-авеню. Арестантские юристы во многих тюрьмах очень жестко конкурируют, иногда используя чисто гангстерские приемы. В тюрьме Ривервью долгое время очень успешно работал белый «лойерок». Потом туда прибыл с этапом новый правовой ассистент-негр, и в спальном отсеке удачливого конкурента случился поджог. Тюремные правила предписывают в таких ситуациях немедленно изолировать потерпевшего в одиночке «из соображений безопасности» с последующим переводом в другую тюрьму. Это и было проделано с белым «лойерком». Правда, поджигатель своей цели не достиг, его кто-то выдал, и он загремел на штрафной режим. В других случаях, однако, от конкурентов вполне успешно избавлялись такими же или еще худшими методами. Я слышал даже о подбрасывании наркотиков накануне обыска.

ФАКУЛЬТЕТСКИЙ САМОГОН И ПРОВАЛ РЕЗИДЕНТА

ФАКУЛЬТЕТСКИЙ САМОГОН И ПРОВАЛ РЕЗИДЕНТА Часть 1 (вводные положения)Это сейчас в Академии факультетов – как элементов в таблице Менднлеева, а вот в те добрые советские времена факультетов было всего пять: 1й – это офицеры, 2й – армия, 3й – авиация, 4й – флот, а вот 5й – иностранцы,

“Тату”/t.

А.Т.u.

“Тату”/t.А.Т.u. Все менялось с невероятной скоростью. Я закончила официально работать на MTV (хотя те же камеры снимали ту же меня еще полгода в режиме «наемного работника»), слух об этом прошел «в тусовке», и через неделю продюсер группы «Тату» (теперь t.A.T.u.) Иван Шаповалов

Самогон

Самогон Федя Алюшин, дед из Колпино. Ленинградская глазная больница, 1962 г. Кладовшшиком я работал. Приходит комишшия.— Алюшин! Шлыхать, у тебя шамогонка в кладовой хранится!— Ишшите, — говорю.Пошли они ишкать. И на полкам и под полкам, яшшики усе попереворачивали.

Наколки | Татуировки и их значение

Архив категории Наколки

Добавил admin Август – 15 – 2013 Добавить комментарий

Для человека непосвященного узор из воровских татуировок кажется хаотичным набором случайных знаков. Миллионы граждан, которые не имели проблем с законом, тем не менее, носят тюремные наколки и их значение им попросту неизвестно. Но на самом деле, наколки, покрывающие тело “вора в законе” – это уникальный язык символов с особым смыслом, как бы кодирующий “воровскую” тайную информацию. Новоприбывших в зону сразу делят на татуированных (“раковых шеек”) и зэков без тату – “петухов”. Петушки получают статус лагерного ” чухана” и не считаются за людей.

Для чего наносятся тюремные наколки

Татуированное тело вора – это официальный “мундир”, “фрак с орденами”. Его покрывают регалиями, знаками чинов и отличий. Наколки на плечо могут быть в виде настоящих эполет или погонов со звездами. На теле накалывают нательные кресты с цепочкой, перстни, кандалы, короны, нагрудные звезды и кистевые браслеты. Читать дальше »

Метки: значение наколок, значение тату, наколки, татуировки, Тюремные наколки и их значение

уличных тату | Removery

Когда Эвелин было пятнадцать, она решила, что хочет автопортрет на спине. У нее была татуировка с названием улицы, и она решила сделать портрет, когда ей исполнилось 18 лет. «Ужасная татуировка», — смеется она. «И теперь мне почти 40 с этой большой татуировкой на спине».

«Люди смотрят; это очень неудобно, особенно летом. Думаю, из-за этого я выгляжу так, как будто я попала в тюрьму, и это даже не тюремная татуировка», — говорит она.

Избавившись от прошлого и двигаясь вперед

В подростковом возрасте она сделала татуировку на ногах. «Это были уличные татуировки — деньги, оружие», — говорит она. Однако сегодня она работает водителем автобуса и оставила эту жизнь позади. Она чувствовала себя очень некомфортно из-за татуировок. Было трудно скрыть их, когда она выходила на публику. Они больше не представляли, какой она хотела, чтобы люди видели ее. Она претерпела полное изменение мышления — это было похоже на день и ночь, говорит она.

«Они просто больше не были тем образом или человеком, которым я была, поэтому мне пришлось избавиться от них», — объясняет она. «Мой муж работает в полиции Бостона, поэтому я не могу носить эти бандитские и уличные татуировки».

Removery помогает ей удалить татуировки, чтобы помочь ей полностью изменить свою жизнь. Мы начали удалять еще две татуировки, о которых она очень сожалеет: одну с бедра и одну с внутренней стороны голени.

Сначала Эвелин нервничала из-за того, как будет ощущаться лазерная эпиляция, но временный дискомфорт того стоил, говорит она. «Это стоит той уверенности, которую оно вам дает; стоит иметь возможность не быть предвзятым».

Последующий уход за удалением татуировок

“ Самой большой проблемой для меня было соблюдение правильного процесса послеоперационного ухода. Мне нравится бывать на солнце, и я просто забыл, что у меня даже были татуировки, не говоря уже о том, чтобы не забыть их скрыть после лазерных сеансов.

Татуировка на ее левой икре почти исчезла, а на правом бедре полностью. У нее была небольшая гиперпигментация в этой области, то есть кожа стала немного темнее, потому что она лежала на солнце между процедурами удаления. «Естественная реакция вашего организма на заживление — попытаться послать меланин в эту область, потому что меланин — это то, что защищает вас от ультрафиолетовых лучей», — говорит Челси Лабрек, менеджер по клиническим операциям и безопасности в Removery, объясняя, почему клиентам следует избегать солнца.

Эта гиперпигментация исчезнет, на самом деле она уже исчезла, и Эвелин просто в восторге от того, что татуировки исчезли.

«Теперь, когда мы работаем над татуировкой на моей спине, я очень осторожна и всегда прикрываю спину», — добавляет Эвелин. Поскольку она неукоснительно следует нашим рекомендациям по последующему уходу, гиперпигментации у нее не наблюдается.

«Я абсолютно счастлив; вот почему я продолжаю возвращаться», — говорит Эвелин.

Удаление татуировки со всей спины | После одного сеанса удаления татуировки

Результаты удаления татуировки зависят от глубины, плотности чернил татуировки, типа кожи и ряда других переменных. Removery избавляет от догадок, зная, сколько будет стоить удаление татуировки и сколько времени это займет. Одна большая татуировка на спине нам нужна, чтобы разбить область чернил на несколько сеансов, чтобы область могла правильно зажить, и тело могло поглотить чернила, которые разрушаются после каждого сеанса. Когда нам нужно разбить татуировку на несколько сеансов, это не займет больше времени, потому что частота посещений увеличивается, и в конечном итоге вы будете чаще приходить в ближайший к вам центр удаления татуировок.

Найдите место рядом с вами

Как банда из Лос-Анджелеса и тюремный опыт сформировали одного тату-мастера

Роберт Фо — один из лучших черно-серых тату-мастеров на планете. Коллекционеры со всего мира прилетают в его студию в Гонолулу, чтобы получить возможность лечь на его стол. Богатый покровитель однажды заплатил Фо 300 000 долларов за полный костюм, вихрь клоунов, мафиози и мифологических богов, выскакивающий из каждого дюйма его кожи.

Талант Фо — не единственное, что привлекает клиентов. Многих привлекает его предыстория: камбоджийский ребенок, который попал в бандитскую жизнь Южной Калифорнии, а затем изменил все, чтобы стать мастером татуировки, активистом и, как говорят некоторые, терапевтом.

Однажды я встретил Фо на общественном рынке Родео 39 в Стэнтоне, где находится его новейший тату-салон и его первый тату-салон в Калифорнии. Во время визита он держал свою малышку Ванну на коленях.

Художник-татуировщик Роберт Фо вне Skin Design Tattoo.

(Мэрайя Таугер / Los Angeles Times)

Мягкий Фо рассказывает свою историю с добрыми глазами и безмятежной улыбкой, которую вы видите в студиях йоги. Он говорит, что ему стыдно за свое «уродливое прошлое», но именно в тюрьме начались его духовные поиски.

«Я верю в судьбу, в сближение вселенной и во все такое», — говорит он. «Я очень твердо верю, что Бог позаботился обо мне, и именно благодаря ему я нахожусь там, где нахожусь сегодня».

Фо, 48 лет, родился в Камбодже во время войны во Вьетнаме. Когда ему было 2 года, его семья бежала во Францию, а когда ему было 10, они прибыли в долину Сан-Габриэль.

Именно в округе Лос-Анджелес Фо связался с бандой и в конце концов сбежал из дома, чтобы жить со своей командой. В День Святого Патрика, 1989 г., Фо, которому было 16 лет, был разбужен во время предрассветного обыска и арестован по подозрению в покушении на убийство.

Он заключил сделку о признании вины в обмен на 14 лет за решеткой и был отправлен в печально известную Школу подготовки молодежи, тюрьму для несовершеннолетних в Чино, настолько жестокую (закрытую в 2010 году), что заключенные прозвали ее «Школой гладиаторов».

Именно там началась тату-карьера Фо. Он купил у заключенного гитарную струну, чтобы использовать ее в качестве иглы, и оснастил ее мотором своего одобренного в тюрьме Sony Walkman. Первой татуировкой, которую он сделал, было название его банды на коленях. Затем он начал брать с других заключенных от 60 до 80 долларов за выживание. Ему нужны были деньги, чтобы заплатить главарям банд, с которыми он был заперт, чтобы купить их защиту.

«Это спасло меня, — говорит он.

Фо стал лучше делать татуировки, но у него не было возможности проявить себя слишком творчески. «Все было связано с бандой; ни у кого нет бабочек, — говорит он.

В 1995 году, почти через семь лет и с сотнями татуировок, Фо, на тот момент находившийся в государственной тюрьме Мул-Крик в Айоне, был условно-досрочно освобожден. Его ждала одноклассница по имени Кристина, его единственная тюремная подруга по переписке.

Эти двое никогда не были предметом обсуждения, но когда он написал ей из тюрьмы, она ответила ему.

«Было приятно получать от него письма, — говорит она. «Даже на конвертах рисовал — цветы и приятные мелочи. Я бы рассказал ему, как сложилась моя жизнь».

Роберт Фо работает с жителем Невады и клиентом Бруклином Мартеллом в Skin Design Tattoo.

(Мэрайя Таугер / Los Angeles Times)

И он расскажет ей, как его снова поймали за татуировкой, добавляя время к своему приговору.

После условно-досрочного освобождения они начали встречаться и стали парой. Однажды он вытатуировал свое имя на ее ягодицах — свое камбоджийское имя Даравана.

«Мне просто понравился скрытый за этим смысл, — говорит Кристина, филиппинка. «Это означает луну и звезды, но это глубже».

Поскольку Фо был условно-досрочно освобожден, найти работу было сложно. Он начал продавать случайные вещи по домам: калькуляторы, мягкие игрушки, календари. Однако он продолжал делать татуировки на боку.

Однажды друг, освобожденный из тюрьмы, позвонил Фо и спросил, не поможет ли он ему в его тату-студии Skin Design в Лексингтоне, Северная Каролина. Фо собрал чемоданы. Год спустя, когда бизнес рухнул, партнеры получили разрешение на открытие большего помещения в соседнем городе Хай-Пойнт, мебельной столице Америки.

Это был 1999 год, до того, как татуировки стали такими популярными, как Микки Маус. Тату-салоны по-прежнему были теневыми, что касается Мейн-стрит, и относились к районам, отведенным под стриптиз-клубы.

«Весь район собрался вместе, нанял влиятельных адвокатов», — говорит Фо. «Они пытались сделать все, что в их силах, чтобы избавиться от нас. Были люди с пикетами. Это было просто безумие. Мы были в новостях каждый день. Я должен был драться. Я хотел доказать людям, что мы были просто обычным бизнесом».

Skin Design выиграл бой, заработав репутацию поборника тату-культуры, а также восходящей звезды в мире черно-серого реализма. В 2003 году Фо выкупил своего партнера и уехал из Северной Каролины, чтобы открыть сольную студию Skin Design в Лас-Вегасе. Он открыл свой второй магазин в Гонолулу в 2018 году. В следующем году он открыл третью студию в Бруклине, штат Нью-Йорк. округ Ориндж.

«Мы собирались приехать в Калифорнию, а потом это попало к нам в руки», — говорит Фо, снова взывая к судьбе. «Они обратились к нам».

Бруклин Мартелл демонстрирует свою частично завершенную татуировку во время перерыва в сеансе с известным татуировщиком Робертом Фо.

(Мэрайя Таугер / Los Angeles Times)

Он благословил новую студию так же, как благословляет все свои магазины — сделав татуировку своей жене, той самой женщине, которая ждала его в тот день, когда он вышел из тюрьмы. Татуировка: изображение глаза их ребенка.

Теперь Фо каждые несколько месяцев летает в округ Ориндж из своего дома на Гавайях. Во время одной из недавних поездок он целый день делал татуировки Бруклину Мартеллу, который проехал 300 миль от Лас-Вегаса. Владелец магазина растений просматривал инстаграм Фо, пиршество гладкого черно-серого реализма, почти год, прежде чем заказать его.

«Я была одержима, постоянно смотрела его видео», — говорит она о канале Фо на YouTube, Marked Pho Life. «У меня были сбережения. Я не знал, для чего его использовать. А потом я его использовал».

29-летний Мартелл говорит, что дружба Фо стала для нее так же дорога, как греческие боги, которых он вытатуировал на ее ноге. «Художественные работы безумны, но мне просто нравится его присутствие», — говорит она. «У него есть особое качество заставлять людей чувствовать себя услышанными».

Как и Фо, отец Мартелл был членом банды и всю ее жизнь то и дело попадал в калифорнийские тюрьмы.

«Роберт вел такой образ жизни и изменил его, и теперь он семейный человек», — говорит она. «Это действительно особенное, когда ты встречаешь кого-то, кто вышел через другой конец».

Фо говорит, что иногда чувствует себя психотерапевтом.

Клиенты прилетают со всего мира в его студию в Гонолулу, его домашнюю базу. Фо проводит с ними день или два — или 2,5 года, как в случае с Монте Макманном, который потратил 300 000 долларов на полное боди. Фо работал над ним восьмичасовыми сеансами один раз в неделю в своей студии в Вегасе.

«У большинства людей есть история», — говорит Фо, чьи татуировки стоят от 4000 долларов. «И когда они слышат мою историю, они хотят связаться».

Кто-то плачет на его столе, говорит он. «У них печальное прошлое. Может быть, они не могут преодолеть это. Мы говорим о нашей борьбе, наших отношениях. Я чувствую, что вселенная собрала нас вместе».

Ранее в этом году чемпион WBC по боксу в легком весе лорд Девин «Мечта» Хейни связался с Фо и попросил его прилететь в Вегас и сделать ему первую татуировку: портрет первого нокаута Хейни на ноге. «Спасибо, Роберт Фо, за то, что сошел с ума от моей первой татуировки!» — написал боксер под фотографией, которой он поделился со своими почти 1 миллионом подписчиков в Instagram.

Помимо дружеских отношений с клиентами, Фо имеет репутацию человека, заботящегося о тату-мастерах, которые проходят через его студии, помогая им восстановить кредит, открыть банковские счета, взять кредит и начать свой собственный бизнес, когда они будут готовы к работе. соло.

«Я забочусь о них, — говорит он. «Со мной они проходят путь от художника-татуировщика до бизнесмена».

Как и он. Фо, иммигрант, который попал в банду, а затем в тюрьму, теперь живет в богатом районе Гавайи-Кай на южном берегу Оаху со своей женой и тремя дочерьми, а вскоре и съемочной группой.

Художник-татуировщик Роберт Фо в салоне Skin Design Tattoo в Стэнтоне.

(Mariah Tauger / Los Angeles Times)

Документальный фильм и реалити-шоу, возможно, в его будущем, хотя он подписал соглашение о неразглашении, поэтому единственная деталь, которой он поделится, это: «Это будет безумие».

Тем более, что к концу 2021 года он также собирается открыть четыре дополнительные студии дизайна кожи: в магазинах Forum Shops в Caesars Palace в Вегасе (открытие в этом месяце), Нэшвилле, Майами и Уиттиере.

48-летняя Кристина сказала, что готова ко всему.

«Это безумно интересно», — говорит она о жизни с мужем. «Все спонтанно. Я все еще пытаюсь привыкнуть к этому».

Она говорит, что иногда они сидят у своего бассейна и удивляются тому, как далеко они продвинулись. «Я очень горжусь, очень горжусь им, — говорит она. «Он так много работал. Я сейчас поддаюсь эмоциям. Но так приятно видеть, как он так сияет».

Тем более, что он взял с собой так много других. «На самом деле, он очень многим помог», — говорит его жена. «Он знает, как бороться».

И хотя ему больше не нужно беспокоиться о деньгах или признании, борьба все еще продолжается. Кристина говорит, что когда ее муж беспокоен, он выходит во двор, садится на одеяло перед их статуей Будды, зажигает благовония и читает молитвы.

Тюремные наколки на ногах: Татуировка «Они устали» на ногах. Значение.

пять лет на звездно-полосатых нарах

ФАКУЛЬТЕТСКИЙ САМОГОН И ПРОВАЛ РЕЗИДЕНТА

“Тату”/t.

Самогон

Наколки | Татуировки и их значение

Архив категории Наколки

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

Похожие сообщения

уличных тату | Removery

Избавившись от прошлого и двигаясь вперед

Последующий уход за удалением татуировок

Удаление татуировки со всей спины | После одного сеанса удаления татуировки

Как банда из Лос-Анджелеса и тюремный опыт сформировали одного тату-мастера

Добавить комментарий Отменить ответ