Обозначение тату кит: значение, для девушек, эскиз, на ноге, на руке, на ребрах, геометрия, на ключице, в космосе

Значение тату кит — (ТОП Фото) и Значение

Подобные изображения привлекают внимание большого количества людей, так как в настоящее время эта иллюстрация является достаточно популярной и востребованной среди молодого поколения. Однако в древние времена это огромное существо пугало и держало в страхе приморские города и торговые порты, его боялись и почитали все моряки и люди морских профессий. Стоит заметить, что не все мастера могут справиться с подобным изображением, так как оно сложное и многообразное. Прежде чем наносить это изображение сначала необходимо узнать значение тату кит, касатка. Потому как это существо наделено разнообразными значениями и может подходить не каждому человеку.

Какое значение тату кит, касатка?

Для современности это изображение стало нормой, так как его очень часто наносят на свои тела молодые люди, которые восхищаются красотой и величием этого животного. Однако бытует мнение о том, что подобная татуировка часто встречается у людей, которые состоят в организациях по защите китов. Все же стоит заметить, что и у обычных людей она встречается не редко. А само обозначение татуировки кита, касатки, содержит довольно много противоречий и в то же время это существо является значимым и мощным символом. Важно отметить, что сам кит обладает достаточно большими размерами тела и без труда может нанести существенный вред людям. Это создание символизирует собой спокойствие в любой ситуации, глубину и восприимчивость мыслей и идей. Кит является олицетворением масштабных планов и осуществления целей.

Посмотрите эскизы для татуировки с китом

Значение тату кит, касатка в истории

Стоит сказать, что в давние времена китов считали беспощадными убийцами и жестокими существами, которые топят огромное количество судов, торговых кораблей и рыбацких лодок. В тот период времени многие люди считали их невероятно опасными и устрашающими, однако народы приморских городов начали приносить жертвы этим существам. Это делали для того чтобы умерить гнев владыки морских вод и попросить его не нападать на товарные судна, которые переправляли в город продовольствие и продукты на продажу. Однако сейчас китов считают вполне безобидными и милыми существами, которые временами нуждаются в помощи человека. Ведь на сегодняшний день существует множество организаций, которые занимаются защитой этих больших морских животных.

Значение тату кит, касатка для культур мира

Для многих культур и народов, которые были связаны с морскими профессиями, киты и касатки имели огромное значение. Так как этих больших животных боялись и уважали одновременно, и делали им подношения, чтобы таким образом уберечь судна и корабли, с помощью которых переправляют продукты и все необходимое для жизни. Так как именно за счет этого и жили города, потому как через них проходили торговые пути. Стоит заметить, что слово «кит» переводится с древнегреческого, как морское чудовище. А представители христианства предавали этому существу значения монстра из преисподней, который приносит только смерть и потери.

Посмотрите фото с татуировкой кита

Где сделать татуировку с китом, касаткой?

Такую впечатляющую и неординарную татуировку можно сделать в любом салоне нательного искусства в вашем городе. Однако не во всех салонах работают специалисты с должным опытом работы и поэтому есть риск остаться недовольным работой такого мастера. Поэтому нужно ответственно относиться к выбору тату-салона, в котором вы будете делать татуировку. Стоит отметить, что хорошие салоны, как правило, обладают большим количеством положительных рекомендаций. А также хорошие похвальные и благодарные отзывы и комментарии в пользу работ мастеров данного салона. Специалисты такого заведения сделают вам татуировку, которой вы будете довольны. Подберут изображение, которое будет подчеркивать ваш характер и индивидуальность.

Татуировка медуза – значение, фото

Решили сделать татуировку солнце? Приходите в тату салон Baraka!

Татуировки с водой и ее обитателями образуют достаточно большую группу. Женщины и мужчины набивают себе китов, дельфинов, медуз, морских коньков и мифических русалок. Такие нательные изображения символизируют любовь к водной стихии. Их могут выбрать как аквалангисты или серферы, так и те, у кого вызывает симпатию бескрайнее море, или те, кто живет на его берегу. Также такие водные тату — уверенный выбор людей с соответствующей профессией. Моряк может набить на плечо не только якорь, русалку или корабль, но также дельфина или медузу.

• Цены
• Портфолио
• Мастера

Записаться на бесплатную консультацию

+7 (812) 317-00-17

Как сюжет татуировки медуза подходит и для мужчины, и для женщины. Среди водных обитателей, выбираемых в качестве нательного рисунка, она не самая популярная и уступает по популярности дельфинам и рыбам.

Медуза — символ спокойствия и одновременно постоянного движения. Это изящество, гармония, созвучность замыслу мироздания. Такая татуировка подойдет не только человеку, проживающему на побережье или проводящему много времени в воде, но и обладающему определенным складом характера. Этот нательный рисунок гармонично смотрится на спокойном, вдумчивом, склонным к созерцанию «носителе». Однако он подходит и человеку, который пытается обуздать свой буйный нрав. Тату с медузой словно сдерживает его порывы.

У этого знака интересные отношения с внешним миром, строящиеся на принципе интровертности. Как символ медуза — «вещь в себе». Она олицетворяет сосредоточенность на собственном «я» и стремление к душевному миру. Если воспринимать тату как оберег, то рисунок обладает способностью защищать своего «хозяина» от внешнего воздействия.

Можно сказать, что отдельный вид медузы — мифическая горгона. Ее значение фактически контрастно предыдущей трактовке. Если обычная медуза — это спокойствие, безмятежность, то голова женщины из легенды — опасность и потенциальная угроза. Персонаж из древнегреческих сказаний, выбранный для нательного рисунка, символизирует хитрость и коварство. Как и изображение обычной медузы, такое тату выступает оберегом.

Медуза горгона — далеко не единственный устрашающий знак, который можно набить с этим водным обитателем. На татуировках создания со щупальцами могут преподноситься и как монстры. Автор тату-эскиза способен изобразить медузу как морское чудовище и даже как космического пришельца. Такие необычные рисунки встречаются реже, как татуировки они могут олицетворять стремление к уникальности.

18 часов до мачты

Изображение любезно предоставлено Mystic Seaport

 

ТАТУИРОВКА Я ​​думала, что получу головку храмового гарпуна. Я отправлялся в 38-й рейс Charles W. Morgan , единственного в мире сохранившегося деревянного китобойного судна 19-го века, и хотел сделать татуировку в память о моем путешествии.

В настоящее время у меня нет татуировок, но я думал об этом некоторое время. Я думал, что в какой-то момент мне представится правильная иконография, и что она, скорее всего, будет исходить из истории океана, которая является объектом как моих академических исследований, так и моего общего энтузиазма. Изображения, которые я рассмотрел и отклонил, включают корабль или кита, но эти символы были слишком очевидны, как мне показалось. Я предпочел что-то более специализированное или эзотерическое, например, потрясающие штампы с изображением китов, которыми пользовались моряки в C19.бортовые журналы, отражающие конкретные убийства. Шанс оказаться в числе очень немногих избранных для путешествия на единственном китобойном судне, оставшемся от века спермацетовых свечей и Моби-Дика — моя навязчивая идея! — на корабле, на котором еще никто из живых не плавал! — вот моя возможность сделать татуировку.

И переключатель Храма был идеальным. Это один из дизайнов гарпунов, используемых на Morgan , но не только на Morgan : он также использовался на родственном корабле Morgan 9. 0003 Acushnet , который сейчас наиболее известен тем, что нес молодого гарпунщика Германа Мелвилла. Асимметричная головка гарпуна имеет то, что Музей китобойного промысла Нью-Бедфорда хорошо описывает как «динамически поднимающийся вверх задний шип, плавно изгибающийся передний шип и способность шипов «переключаться» или поворачиваться на оси и раскачиваться после того, как они вонзятся глубоко в ворвань». Мне нравилась эта форма, нравилась ее ассоциация с кораблем. Подобно татуировке, гарпун предназначен для того, чтобы вонзаться в плоть.

Когда я начал исследовать историю этого оружия, идеальная пригодность переключателя Храма для моей надписи на себе была почти слишком велика. Изобретателем этого гарпуна был Льюис Темпл, свободный афроамериканский кузнец, владевший кузницей в Нью-Бедфорде, том самом китобойном порту, где был построен Morgan и откуда отплыл Герман Мелвилл. Нью-Бедфорд был также городом, в котором Фредерик Дуглас нашел работу в порту — рабочих для китобойной промышленности — после побега из рабства. я учу 19Американская литература 19-го века, и поэтому эта связь была мощной и для меня. Но последним сюрпризом стало то, что Льюис Темпл адаптировал свой дизайн наконечника гарпуна из того, который веками использовался инуитами в Арктике, регионе, на котором сосредоточены мои нынешние исследования и воображение. Мое исследование оружия было завершено: это был знак, которого я ждал.

Мое путешествие на Моргане подошло к концу. Вскоре корабль зайдет в порт, вероятно, в последний раз. Я не получил свою идеально исследованную татуировку. Почему бы и нет? Когда я был в море, стоя на миделе на Charles W. Morgan под полными парусами в славный день в начале июля я случайно услышал, как члены экипажа — профессиональные моряки, а не болтливые английские профессора — обсуждали иконографию их вероятной татуировки во время путешествия. Решили, конечно, на гарпун. Их убежденность как-то поколебала мою; Теперь я не уверен, что когда-нибудь смогу его получить.

В каком-то смысле это история моего кризиса подлинности. Но мой небольшой рассказ, как и все рассказы о Charles W. Morgan , является частью более крупного рассказа о морском опыте, исторической достоверности и 19Америка го века. Все истории о знании веревок.

¤

Mystic Seaport, превосходный «Музей Америки и моря» в Коннектикуте, на протяжении многих десятилетий хранил и обслуживал Charles W. Morgan . Этот корабль не копия, а пережиток того времени, когда американская китобойная промышленность была мировой силой, снабжая маслом лампы и смазкой машин промышленной революции. Это великолепно.

Тоже старый. Морган был построен в 1841 году и не плавал с 1921 года, когда он совершил последнее из 37 трех-пятилетних кругосветных китобойных рейсов. Морской порт недавно задумал замечательный и смелый проект: снова вывести Morgan в море, чтобы провести лето 2014 года в различных китобойных портах Новой Англии, чтобы «оживить историю для сегодняшней аудитории». Но заставить корабль «ожить» было трудоемким процессом. Morgan ранее был открыт для посетителей музеев, но он не был ни мобильным, ни мореходным. Более того, корабль является национальным историческим памятником, и морской порт стремится защитить жемчужину своей коллекции. Взяв Морган в море в некотором смысле эквивалентен передаче Моны Лизы на уличной ярмарке, чтобы каждый мог внимательно рассмотреть линии Джоконды.

Нынешняя мореходность Morgan является результатом пяти с половиной лет реставрации стоимостью 7,5 миллионов долларов, в ходе которой Morgan стал несколько другим кораблем. Около 15 процентов досок на корабле оригинальные, в том числе и киль — соленая вода — отличный консервант. Я был тронут, узнав, что некоторые из ее новых досок сделаны из живого южного дуба, спасенного от ураганов Катрина и Хьюго. Однако большая часть новой древесины была извлечена из еще более впечатляющего источника. Строительная компания в районе Чарлстауна в Бостоне, расчищая место бывшего пруда на глубине 80 футов ниже уровня моря в рамках подготовки к строительству новой больницы, нашла зарытое сокровище: первоклассный корабельный пиломатериал, классифицированный и пронумерованный, который был затоплен в том месте, где был деревянный пруд, чтобы сохранить древесину для будущего кораблестроения. Древесина датируется серединой 19век; 18 грузовиков были переданы в дар на реставрацию Charles W. Morgan . Это не оригинальная древесина Morgan . Но могло бы быть и так.

 
Изображение предоставлено Mystic Seaport

Это грандиозное предприятие стало триумфом. Morgan быстр — намного быстрее, чем кто-либо ожидал. На веб-сайте музея поясняется, что Morgan «создан для долговечности, а не для скорости». Это были догадки, поскольку, какими бы осведомленными ни были сотрудники Морского порта, никто из живых не плавал на этом корабле, помните. Что капитан Кип Файлс и команда обнаружили на первом этапе путешествия, так это то, что Морган был очень быстрым и отзывчивым. Хотя транзит между портами — собственно сами этапы «Путешествия» — были задуманы как короткие и осторожные, путешественники Morgan отлично провели время.

Кому посчастливилось оказаться на борту во время перезапуска Morgan ? Конечно, есть офицеры и команда, в том числе ряд матросов, набираемых из персонала морского порта. Как и любое умное учреждение, Морской порт также зарезервировал место на палубе для VIP-гостей и доноров во время дневных переходов. Однако в списке на сборы есть еще один изобретательный класс, и именно здесь я занял свое место: среди «38-го Вояджера». Мы группа из 79люди (распределенные по разным этапам путешествия), назначенные переводчиками культуры, публичными историками корабля: писатели, учителя, художники, ученые, музыканты, журналисты, даже праправнук Германа Мелвилла. Мы подали заявку на это отличие, предложив Mystic Seaport творческий проект для совместного использования в образовательных и общественных программах; наш вклад в «Путешествие» поддерживается Национальным фондом гуманитарных наук. Мы не были ни VIP-персонами, ни членами экипажа; в 19Говоря языком X века, мы были бы «перед мачтой» — спали бы на полубаке или на фок’ле, как простые рабочие, — но были бы освобождены от работы на борту, как пассажиры.

Для моего собственного проекта «Вояджер» я написал бы серию эссе — это, дорогой читатель, одно из них — о том, что значит читать и писать, будучи моряком. Моряки были удивительно грамотны для рабочего класса (по крайней мере, 75-90 процентов грамотных, даже среди простых моряков), и многие в 19 веке писали рассказы о своем опыте, которые описывали их жадные, обычно коллективные, методы чтения. Однако, в отличие от других наемных рабочих, их досуг занимал то же место, а иногда и то же время, что и их ручная работа; матросы не могут идти домой в конце смены или вахты. Это очаровало меня. Морские песни, рассказы, тексты, постановки — они подсказали мне необыкновенную одновременность морского труда и отдыха. (Цифровые технологии и социальные сети сегодня сделали эти сферы труда и досуга более частым контактом — возможно, вы читаете это на работе, может быть, через друга, который поделился этим в Facebook или Twitter.) 9 числа0003 Морган Я хотел взять то, что проанализировал в литературе, и проверить на практике. Как именно я заполнил бы пространство и время, отведенные мне на этом китобойном судне? Как поведут себя мои товарищи по “Вояджерам”, или VIP-персоны, или команда? Я был на борту Morgan много раз прежде, но это был бы первый раз, когда я сделал бы это, когда вокруг меня происходила реальная работа по плаванию. Какие творческие работы могли бы иметь место и тогда?

¤

Одна вещь, которую я прочитал, сразу же стала правдой: как и многие другие 19моряк/писатель 19-го века, я хотел приспособиться. Когда все на корабле является коллективным и интимным — по крайней мере, в пределах различных классов моряков на борту кораблей, которые были строго иерархическими зонами — тогда приспособление и достижение мореходной компетентности находятся на грани премия. Ричард Генри Дана, автор книги «Два года до мачты » (1840 г.), самого популярного рассказа о плавании в XIX веке, описывает свое беспокойство по поводу раскрытия своей лжи (он был студентом Гарварда, подрабатывавшим на корабле дальнего плавания) перед своими новыми товарищами по команде. :

Переход от узкого фрака, шелковой кепки и лайковых перчаток студента Кембриджа к свободным брюкам, клетчатой ​​рубашке и брезентовой шляпе моряка, хотя и несколько преобразился, был вскоре произведен, и я предположил, что Я должен хорошо сойти за джек-тара. Но опытный глаз в этих вопросах обмануть невозможно; и хотя я полагал, что выгляжу таким же соленым, как сам Нептун, я, без сомнения, был известен как сухопутный человек всеми на борту, как только я появился в поле зрения. У моряка особый покрой одежды и манера носить ее, чего не может понять зеленая рука. Брюки, плотно облегающие бедра, а потому длинные и свободные вокруг ступней, изобилие клетчатой ​​рубашки, низкая тулья, хорошо лакированная черная шляпа, надетая на затылок, с полусаженной черной лентой, свисающей над левым глазом, своеобразная завязка на черном шелковом шейном платке и множество других мелочей — признаки, отсутствие которых сразу же выдает новичка.

Подобные сцены изобилуют морскими рассказами C19; никто не хочет выглядеть любителем. Настоящий Джек Тарс, а не мальчики из Гарварда с проблемами со зрением, ходят в море дольше, чем на два года; на волне популярности « за два года до мачты » читатели могли ознакомиться с книгами Джейкоба Хейзена « за пять лет до мачты » (1853 г. ), « за двадцать лет до мачты» Николаса Айзекса (1845 г.), « за тридцать лет» Сэмюэля Лича. Дом (1843 г.), или 9 Уильяма Невенса0003 Сорок лет в море (1845).

Измаил в Моби Дик тоже чувствовал это — он должен был остановиться в подходящей гостинице, выбрать именно такой корабль, отплыть из подходящего исторического порта. Зеленоглазый хочет как можно быстрее испачкать эту оскорбительную конечность в ведре со смолой. На Morgan я не хотел быть похожим на Ричарда Генри Дана: я перестал носить шарфы, брюки слишком свободно облегали бедра. Я потратил добрых три месяца на покупки, возвращение и возню со своим снаряжением для плавания меньше дня. Я собирался, как Джинджер, для трехчасового тура.

На кого я пытался произвести впечатление? Я не моряк, у меня нет опыта плавания, я никогда не претендовал на то, что у меня есть какие-либо практические знания, кроме моих академических исследований. Я знал, что многие из моих товарищей по «Вояджерам» (и многие из VIP-персон) обладали разного рода значительными морскими знаниями, и я не стремился повлиять на набор навыков, которых у меня не было. Но я что-то искал — и не я один. Как я быстро понял за короткое время на Morgan , даже самые опытные морские профессионалы постоянно рассказывали о своем опыте и подлинности корабля.

¤

Если я и допустил какие-либо просчеты при подготовке к путешествию (помимо моих портняжных забот), так это то, что я неправильно понял, как я буду занимать место на историческом корабле, как физически, так и воображаемо. Каждому из нас на борту 38-го Вояджера было поручено написать, или нарисовать, или сфотографировать, или нанести на карту, или разработать, или иным образом задокументировать «рассказ о путешествии», если позаимствовать название, использованное в более чем тысяче книг, изданных в 19-м век один. Я не был уверен, какими будут наши отношения с офицерами и экипажем или с VIP-гостями, и задавался вопросом, как это повлияет на наши проекты. Я также не был готов к тому, как пройдет время в мои часы на корабле, а потом: вспышка самого переживания, отставание в написании о нем, затухание истории Сама Чарльз В. Морган .

Так я впервые начал осваивать свою роль. На моей ноге было девять “Вояджеров”, и мы поднялись на борт в 19:00. (извините, 1900 г.) — нам выпадет большая привилегия поспать в корабельной рубке, пока она стоит в доке в Нью-Бедфорде. Поставив свои мешки с вещами возле узких кают на палубе, мы собрались на палубе, чтобы встретиться с экипажем и представиться. Это произвело мой первый момент дислокации. Запах корабля густой и насыщенный: он пахнет новым и старым живым дубом и белым дубом, железом и парусиной, сосновой смолой и канатом.

Было легко почувствовать, что мы перенеслись в середину 19-го века — то есть, если мы расположились вне поля зрения прожекторов и вооруженной охраны, дежурящей в нескольких ярдах от доков порта Нью-Бедфорд. Шон Беркоу, второй помощник капитана, способствовал их представлению. Высококвалифицированная команда профессиональных матросов парусников представилась очень кратко и скромно. Второй помощник Берко продолжал перебивать их, чтобы дополнить их биографию информацией, которую они утаили. Я осознал коллективное название для меня и моих коллег-ученых как «38-й путешественник» с его большой заглавной буквой. Не то чтобы мы были аргонавтами.

Подумайте обо всех идиомах, обозначающих компетенцию, которые приходят из мореплавания: знание основ, взломщик, все сказанное, первоклассный, блестящий. Морских выражений для некомпетентности тоже предостаточно: валежник, над бочкой, напороться, царапать дно бочки. Мои познания в языке и литературе по парусному спорту не обязательно приводят к беглости рук или опыту, да я и не ожидал этого.

Но я был удивлен тем, как я себя чувствовал по сравнению с Morgan 9Команда 0004, потрясающая, крутая и талантливая команда. В отличие от меня и в отличие от сотрудников музея, основная задача команды заключалась не в обучении. (Это не значит, что они были недружественными или бесполезными — они были великолепны во всех отношениях.) Основная задача экипажа Morgan заключалась в управлении этим великолепным кораблем — когда-то самым обычным из промышленных судов, а теперь в мире осталась только одна в своем роде – безопасно и умело вернуть ее в порт приписки.

¤

В первой главе Моби-Дик , Измаил утверждает, что он никогда не плавает в качестве пассажира:

Когда я выхожу в море, я иду как простой матрос, прямо перед мачтой, отвесно вниз в бак, вверх там к королевской вершине мачты . […] Я всегда хожу в море моряком, потому что они считают обязательным платить мне за мои хлопоты, тогда как они никогда не платят пассажирам ни копейки, о которой я когда-либо слышал. Наоборот, сами пассажиры должны платить. И есть вся разница в мире между оплатой и оплатой.

Я читал, преподавал и писал о Моби Дике в течение 20 лет, и только в ту первую ночь — мою единственную ночь — на Чарльза У. Моргана я полностью понял решимость Измаила. Его главной движущей силой были не деньги, а подтверждение, которое давали деньги: он заработал это путешествие тем, что стоил своей соли. В тот же момент в главе Измаил признает, что переход в качестве «простого моряка» будет означать, что ему приказывают или наказывают на корабле — он не сам себе начальник, у него нет автономии. Это тоже для Измаила общее дело: 

Как бы мне ни командовали старые капитаны дальнего плавания — как бы они меня ни колотили и пинали, я с удовлетворением знаю, что все в порядке; что все остальные так или иначе обслуживаются почти таким же образом — то есть с физической или метафизической точки зрения; и так раздается всеобщий стук, и все руки должны потирать друг другу лопатки и быть довольными.

«Всеобщий стук» — вот о чем я думал, проводя вечерние часы на Палуба Моргана с моими товарищами по “Вояджеру” (не экипажем, который спустился вниз), тихо разговаривая или глядя на снасти, белые в прожекторах. Измаил превращает удар дисциплинарного удара в успокаивающее потирание плеч коллективного содержания. Эта близость меняет все в мире.

¤

В 05:45 нас подняли на гонку из Нью-Бедфорда в Массачусетскую морскую академию у входа в канал Кейп-Код. Мы плыли «под гору», при попутном ветре и приливе. Наш день должен был быть сокращен из-за погодных условий и приливов, о которых мы знали при регистрации; хотя было солнечно и тепло, за несколько дней до этого прошел ураган и порывы ветра 25-30 узлов. Мои 24 часа до мачты стали 18.

Во время моего перехода ветер был достаточно сильным, чтобы спровоцировать предупреждение о малом судне, и после того, как мы преодолели ураганную стену Нью-Бедфорда, мы довольно быстро неслись под парусами, прежде чем мы даже отцепились от дизельного буксира, который буксирует Morgan туда и обратно. порта. Мне показалось, что я слышал, как кто-то на палубе сказал, что команда взяла носовой грот, потому что мы шли так быстро, что обгоняли буксир. Так ли это, спросил я капитана? «Нет, — сказал он, — но вы можете написать это, если хотите».

Я рассчитывал много написать на доске. Но я не написал полного предложения за свои 18 часов на Morgan . Мои товарищи по «Путешественникам» тоже отвлеклись от творческой работы, которую себе представляли. Все происходило так быстро, и мы были слишком увлечены работой корабля, его давлением парусов, плотностью массы канатов на палубе и, главное, непрекращающейся, тяжелой и вместе с тем бойкой работой команды. Мы, «Вояджеры» и VIP-гости, фотографировались, уходили с дороги, делали короткие, символические повороты у руля или тянули трос, когда предоставлялась возможность. Скорость корабля под парусами была поразительной. Мы двигались так ловко, что казалось — я был в этом уверен — как будто мы были вне буксира и под парусами всего около 45 минут. Мой товарищ по “Вояджеру” Эдвард позже сообщил, что он точно засек время нашего плавания, и, к моему изумлению, продолжительность действительно составила два с половиной часа. В общей сложности экипаж работал под парусом пять часов.

За 15 лет академических исследований морских нарративов я знал, что работа на кораблях под парусами была и остается непрерывной и напряженной. Однако пропасть между этими книжными знаниями и их практикой под моим наблюдением была огромной. Я воображаю, что она тем более зияет между наблюдением и актом самого труда. Я думал, что знаю, как много работают моряки; теперь я знаю лучше. Я не совсем знаю , так как у меня все еще нет эмпирического знания. Но я знаю лучше. Экипаж никогда не останавливался. Они взобрались на такелаж, отвязали прокладки, подняли паруса, вытащили на ножках вдоль реев, вспотели на канатах, которые управляют кораблем с квадратным вооружением. Они сделали паузу, чтобы перекусить, а затем должны были немедленно поставить тарелки, когда от помощника поступил приказ отрегулировать паруса.

Гости и Вояджеры смотрели. Между примерками, мачтами, трапами, канатами и «миссис. Tinkham’s Cabin» на палубе не так много свободного места. Негде стоять, что всегда в стороне; в конце концов, нам пришлось бы переехать, чтобы член экипажа мог работать. Хотя интеллектуально я осознаю, что мой проект внесет скромный вклад в 38-й рейс, как и предполагал Морской порт в отношении всех наших проектов, мне было трудно не чувствовать, что я не вношу свой вклад, стоя на борту самого корабля. Что я зарабатывал на корабле? Я наблюдал за командой, вкушающей «вселенский удар». Я не чувствовал, как он приземлился на меня, когда он прошел.

¤

Моряки, работавшие на Morgan , были исключительны и в другом отношении: девять из 18 членов экипажа, не считая четырех офицеров, на моей ноге были женщинами. Моряки имеют лицензии Masters различных видов и управляют кораблями всех классов во всех водах. Я не знаю, бывает ли такое гендерное равенство в национальных и международных экипажах, но я точно знаю, что меня переполняли благоговение и зависть, когда я смотрел, как эти морячки работают на корабле. Они молоды, сильны, опытны и удивительны. Я поймал себя на том, что фотографирую их предплечья, испачканные смолой шорты, сбрую и ножи.

Их ножи: у всех членов экипажа на талии ремни, к которым прикреплены такелажные ножи и шипы для марлинов в кожаных ножнах. Такелажные ножи имеют зазубренную кромку и при необходимости используются для перерезания канатов; марлиншип – это длинный острый металлический инструмент, используемый для разделения нитей веревки при сращивании или для ослабления заклинившего узла. Кроме того, их крюки: я видел, как команда брала приспособления со стоек для гарпунов, чтобы помочь расправить паруса. Мое восхищение и жадность при наблюдении за женщинами из экипажа 9-го0003 Морган работа была самоидентификацией, частично; когда-то я тоже был молодым и сильным, без ортопедических травм. Когда-то я тоже был товарищем по команде, соавтором. Присутствие этих женщин на корабле, как я теперь понимаю, произвело на меня иное впечатление, чем могла бы произвести полностью мужская команда, модная для C19: они сделали мою личную отчужденность от работы под парусом гораздо более ярко выраженной.

Особенно впечатляла одна из женщин-членов экипажа, которой многие остальные подчинялись. Она имеет неограниченную лицензию помощника и лицензию Master Oceans на 500 брутто-тонн. Я подслушал, как она предложила татуировку экипажа, рисунок гарпуна, на который я сам так дорожил.

Мое понимание разницы между ее Морган опытом и моим в значительной степени определяется рассказами моряков, которые я читал. Татуировки являются частью этих нарративов: они сами по себе являются нарративными формами, а также регистрами морской памяти. В Moby-Dick Измаил встревожен размером татуировок гарпунера Квикега, когда они впервые встречаются мило; становится неожиданностью узнать в конце романа, что сам Измаил сильно татуирован или стал таким после его Путешествие Pequod (возможно, дань уважения его постели и товарищу по кораблю). Какие татуировки у Измаила? – они включают в себя статистику скелета кита:

Размеры скелета, которые я сейчас приведу, дословно скопированы с моей правой руки, где я их вытатуировал; как и во время моих диких странствий в тот период, не было другого надежного способа сохранить столь ценную статистику. Но так как мне не хватало места, и я хотел, чтобы другие части моего тела оставались пустыми для стихотворения, которое я тогда сочинял, — по крайней мере, те части, которые не были татуированы, — я не утруждал себя лишними дюймами.

Для Измаила, как и для 38-го Вояджера, китобойный промысел и поэзия сливаются воедино. Я пока не знаю, в каком регистре поселятся мои собственные воспоминания Моргана .

Гарпун даже не татуировка экипажа, как оказалось, и не зря. На прошлой неделе, когда 38-й рейс близился к завершению, в твиттере появилось сообщение о том, что семь членов экипажа сделали татуировки с изображением китов (то самое изображение, которое я в прошлом отбросил как слишком очевидное). На следующем после моего отрезке пути, на отмели Стеллваген у мыса Кейп-Код, 9-й0003 Чарльз В. Морган неожиданно и совершенно волшебным образом столкнулся со стаей горбатых китов. Эти моряки, работая на своих канатах, держались вместе с китами в течение двух дней. Смотря видео NOAA с изображением Morgan , ее вельботов и горбатых китов в элегантном, интимном контрапункте, я плакал. В основном из-за красоты и эмоционально-исторической нагрузки момента, конечно. Но я завидую тем, кто был на борту корабля в тот день. Интересно, что еще было вписано в их встречу с Левиафаном? Моя татуировка с гарпуном пока что свободная рыба, и я вдвойне плыву по течению.

¤

Где моряки XIX века, о которых я пишу в своей научной работе, нашли место для своих литературных сообществ на борту корабля? Когда они смогли создать это пространство? Мое научное исследование сосредоточено на корабельном чтении. Персонал Mystic Seaport замечательно оснастил Morgan коробочной корабельной библиотекой в ​​стиле C19, с которой я намеревался работать на борту. Однажды я подошел к нему и использовал его как табурет, на котором можно было устроиться во время тайного завтрака. (Я чувствовал себя виноватым за то, что позавтракал, когда экипаж не мог этого сделать из-за своих обязательств перед канатами, поэтому я сделал это поспешно и как можно более скрытно на переполненном корабле. не заслуживающие еды, предоставленной стюардом.)

Мои 18 часов на Morgan стали бодрящим уроком того, насколько проворными и целеустремленными должны быть моряки, чтобы поддерживать свою социальную и интеллектуальную жизнь наряду с физическими требованиями их профессионального труда. Слияние их ручной и воображаемой работы вновь оживает для меня, так же как и беглость самого этого труда.

Незадолго до того, как мы были вынуждены сойти на берег и завершить наш этап, “Вояджерам” разрешили подняться по такелажу на высоту футоков ниже грот-марта при помощи членов экипажа сверху и снизу. Нам сказали вывернуть карманы, хотя я держала телефон в боковом кармане на пуговицах. Когда я добрался до грот-топа, член экипажа Кэсси Слипер, притаившаяся в ягодицах, попросила меня воспользоваться моментом, чтобы оценить высоту и вид. Хотя у меня была другая миссия. С немалым смущением, помня о молчаливом осуждении, которое я вынес одному из VIP-гостей, который провел весь этап путешествия, делая селфи, я сказал Кэсси, держась обеими руками за ванты: «Могу ли я попросить вас расстегнуть пуговицы? мой правый карман, достать iPhone, ввести код разблокировки, открыть приложение камеры и сфотографировать меня? А потом положить телефон в карман и застегнуть карман?» Она сделала потрясающий снимок. Теперь это фотография моего профиля в Facebook, как я и предполагал. Это подтвердило мой опыт лазания по снастям. Каждый раз, когда я смотрю на него, мне становится и гордо, и стыдно.

¤

Хестер Блюм является автором книги «Взгляд с мачты: морское воображение и довоенные американские морские рассказы» (UNC Press, 2008).

Визуальная оценка состояния здоровья и оценка антропогенных угроз для горбатых китов Аравийского моря в Омане

Боковая панель статьи

PDF

Опубликовано: 20 июля 2022 г.

DOI: https://doi.org/10.47536/jcrm.v23i1.336

Содержание основной статьи

Gianna Minton

Independent consultant

Marie Francoise Van Bressem

Andrew Willson

Timothy Collins

Suaad Al Harthi

Maia Sarrouf Willson

Robert Baldwin

Мэтью Лесли

Коэн Ван Вербик

Abstract

Субпопуляция горбатых китов, обитающих в Аравийском море, представляет собой небольшую и генетически обособленную популяцию, которая остается в низких широтах круглый год. Популяция, обозначенная как находящаяся под угрозой исчезновения в Красном списке исчезающих видов МСОП, сталкивается с рядом угроз на всем своем ареале, включая запутывание в рыболовных снастях, столкновения с кораблями и деградацию среды обитания. Исследования, проведенные в основном у побережья Омана за последние 20 лет, помогли понять распределение, численность и статус сохранения популяции. Однако информация о состоянии здоровья населения и конкретных угрозах ограничена. В этом исследовании рассматриваются все доступные изображения горбатых китов Аравийского моря, полученные в период с 2000 по 2018 год, на наличие признаков болезней, хищничества, эпизоитов и антропогенных рубцов или травм у отдельных лиц. Татуоподобное кожное заболевание было обнаружено у 43,4% из 83 взрослых китов с примерно равным распределением между самцами и самками. Распространенность заболевания была значительно выше в 2012-2018 гг. (51,7%), чем в 2000-2011 гг. (24,1%). Зубные грабли косатки обнаружены на вентральной поверхности хвостовых плавников у 12% (95% ДИ 4,5-18%) у 77 человек.

Примерно у двух третей (66,6%: 95% ДИ 52–80%) из 42 особей, представленных фотографиями хорошего качества области хвостового стебля в месте прикрепления двуустки, были рубцы, соответствующие запутыванию в рыболовных снастях. У четырех человек были травмы, характерные для столкновения с судном, и по крайней мере у двух других были серьезные травмы и деформации, вероятно, вызванные взаимодействием с рыболовными снастями. Задокументированные случаи запутывания в Омане и Пакистане были связаны с нейлоновыми жаберными сетями с крупными ячейками, которые, как известно, широко используются в Аравийском море. Эти результаты указывают на настоятельную необходимость разработки эффективного управления и смягчения угроз, а также продолжения мониторинга горбатых китов Аравийского моря с упором на методы, которые позволяют проводить непрерывную и расширенную оценку состояния здоровья, физического состояния и антропогенных взаимодействий.

Детали изделия

Как цитировать

1.

Minton G, Van Bressem MF, Willson A, Collins T, Al Harthi S, Sarrouf Willson M, Baldwin R, Leslie M, Van Waerebeek K. Зрительная оценка состояния здоровья и оценка антропогенных угроз Горбатые киты Аравийского моря в Омане. JCRM [Интернет]. 2022 г., 20 июля [цитировано 28 ноября 2022 г.]; 23 (1): 59-7. Доступно по адресу: https://journal.iwc.int/index.php/jcrm/article/view/336

.

Раздел

Статьи

Эта работа находится под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License.

Вы можете:

• Делиться Копировать и распространять материал на любом носителе или в любом формате
• Адаптировать ремиксовать, преобразовывать и строить на основе материала
• Лицензиар не может отозвать эти свободы, пока вы соблюдаете условия лицензии.

На следующих условиях:

• Атрибуция Вы должны предоставить соответствующие ссылки, предоставить ссылку на лицензию и указать, были ли внесены изменения.