Самые мотивирующие надписи для татуировок (44 фото)
У каждого из нас есть свое жизненное кредо, которому мы стараемся следовать. Жизненные принципы мотивируют и позволяют двигаться дальше в заданном направлении. Мы сделали подборку самых интересных, трогательных и мотивирующих цитат, которые можно воплотить в стильных татуировках.
1. «Даже у луны, ночного светила и повелительницы морей, есть свои кратеры». Вот так поэтично можно перефразировать знаменитое выражение «даже на солнце бывают пятна».
2. «Живи той жизнью, которая тебе по душе» − вот какой смысл имеет цитата, позаимствованная из песни Рода Стюарта «Live the life».
3. «Попробуй».
4. «Прекрасное пленяет навсегда».
5. «Будь здесь и сейчас».
6. «Она летает на своих собственных крыльях».
7. «Она верила и смогла».
8. «Но главное: будь верен сам себе». Цитата позаимствована из трагедии У.
Шекспира «Гамлет».
9. «Я не дам себя сломать».
10. «И в тот момент, клянусь, мы были бесконечны».
11. «Расправь сломанные крылья и научись летать». Примечательно то, что татуировка сделана на внутренней стороне предплечья.
12. «Хаос внутри меня приведет к равновесию».
13. «Если бы не было тьмы, мы не увидели бы звезд».
14. «Семь раз упади, а на восьмой − встань».
15. «Не ошибка, а урок».
16. «Не мечтай о жизни, а живи мечтой».
17. «Улыбайся».
18. «Не потеряй себя в страхе».
19. «Бесстрашна».
20. «Следуй сердцу».
21. «Я слишком любил звезды, чтобы бояться ночи».
22. «История будет добра ко мне, ибо я намерен ее написать» − одна из знаменитых цитат Уинстона Черчилля.
23. «Неважно, кто ты есть. Оставайся добрым человеком».
24. «Представь».
25. «Если ты собираешься голодать, ты глуп».
26. «Да будет так».
27. «Не все те, кто блуждает, потеряны».
28. «Радуйся малому».
29. «Жизнь прекрасна».
30. «Жизнь – редчайшее в мире явление».
31. «Небеса не имеют границ. Но они есть у твоего воображения».
32. «Люби себя».
33. «Ступайте по дороге из желтого кирпича». Цитата позаимствована из одноименной песни Эминема.
34. «До тебя мили…». Цитата взята из романтичной песни Джессики Симпсон.
35. «В один прекрасный день».
36. «Единственный выход – пройти через это».
37. «Где-то над радугой…»
38. «Будь сильной и помни, кто ты есть».
39. «Жизнь – это огромное приключение».
40. «Увези меня далеко».
41.
«Будь сильной».
42. «Разбуди мою душу».
43. «Я свободна, как ветер».
44. «Воин».
Парные татуировки для двоих влюбленных
Когда двое влюблённых собираются пожениться (а это так или иначе, происходит всегда, если пара взаимно влюблена), они начинают задумываться о том, что может сделать их свадьбу действительно особенной. Современные пары при этом не стесняются отходить от традиций, более того, даже страстно желают этого — каждой влюблённой паре хочется чего-то оригинального. Одним из самых необычных способов показать свою любовь друг другу, совершенно незнакомом в России в советское время, является создание парных татуировок. В то время как многие не такие смелые или, может быть, не уверенные в себе или друг в друге, носят футболки с изображением любимого или делают одни визитки на двоих, парная татуировка — это действительно незабываемый, в прямом смысле слова, символ любви, не проходящей с течением времени.
Совместные татуировки для влюблённых при этом могут быть самых разных направлений, смыслов и идей. От традиционных и совершенно простых, даже минималистских татуировок в виде обручальных колец на пальцах, до забавных и трогательных изображений на всех остальных частях тела. Кроме того, не все могут носить обручальные кольца на пальцах из-за особенностей сферы деятельности или из-за аллергии на драгоценные металлы. В этом случае парная свадебная татуировка — отличный выход из ситуации, к тому же, её не снимешь с пальца в баре, желая казаться свободным при знакомстве с симпатичной девушкой или парнем.
Двойные татуировки у влюблённой пары может быть как символом неувядающей любви на долгие годы у молодожёнов, так и у уже сложившейся пары — отражать какие-то эпизоды семейной истории. Дизайн парной татуировки можно полностью придумать самим, прийти со своей идеей в тату-салон, где опытный татуировщик подскажет, как её реализовать или, в конце-концов, можно найти подходящий эских парной татуировки в интернете.
Парные татуировки замок и ключ
Парные татуировки для мужа с женой
Тату для двоих влюбленных — надписи
Татуировка с надписью «Доверие»
Следующая цитата
Статусы о несчастной любви — это лучший способ показать свои эмоции и получить поддержку от друзей или намекнуть любимому человеку на то, что вы чувствуете. Такие статусы помогают передать ту боль, которая находится на душе у обладателя странички, а другие пользователи, увидев подобный статус, почувствуют ее на себе. В данной подборке собраны грустные статусы о несчастной любви.
Как больно смотреть в глаза, которые любишь, и которые не любят тебя.
Когда-нибудь мы случайно встретимся на улице, ты спросишь, как дела, а я посмотрю прямо в глаза и отвечу, что все замечательно. И это будет правдой.
Асфальт видим – небо не замечаем. В глаза смотрим – цвет не различаем. Снимки рвем отчаянно – любимых помним вечно.
Разбивая кому-то сердце, не говори, что у него нет души.
Ведь у него уже нет сердца, ничто не помешает ему стать бездушным.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
После наших отношений я закрыла сердце на капитальный ремонт…
Мы сами решаем как нам жить, быть счастливыми или же несчастными, жаловаться на судьбу или на любовь неразделённую, нам решать, помни это.
Человек, получивший любовь в подарок, счастлив, словно недотепа, которого обучали пылким чувствам.
Иногда я хочу опять быть ребёнком, потому что разбитые коленки заживают быстрее, чем разбитое сердце.
Когда-то мне казалось, что любить – большое счастье, а почему-то, влюбившись, я ощущаю себя самой несчастной в мире…
Нужна всего одна минута, чтобы заметить особенного человека, всего один час, чтобы его понять, всего один день, чтобы его полюбить. И целая жизнь, чтобы его забыть.
Поздно – это не финал. Фиаско наступит, когда любовь станет несчастной, уже будет безразлично и неинтересно.
Причина несчастной любви к другому — несчастная любовь к себе.
И любовь моя неуклюжая оказалась тебе не нужною…
За этот год я поняла две истины: 1. Любовь есть 2. Но не у нас.
Счастливая любовь одаряет человека крыльями для полета, а объятия несчастной любви часто оказываются для влюбленного полностью замкнутым пространством.
Если хочешь быть с кем- то — будь, добивайся, не знаю, сверни горы, а не ной что у тебя неразделенная любовь и тебе больно без кого-то, просто пойми что все в твоих руках.
Нельзя – сначала убивать, потом шептать: я не нарочно. Нельзя все время предавать, потом молить: исправлюсь – точно. Нельзя сначала принижать, потом просить: прости за шутку. Нельзя трусливо убегать, сказав, что вышел на минутку. Нельзя вернувшись сделать.
Одно дело — знать, что тебя не любят, и совсем другое — знать, что любят не тебя.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
youtube.com/embed/1sxCN2xTEWk?feature=oembed” frameborder=”0″ allow=”accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture” allowfullscreen=””> Project MUSE – «Татуированная до сих пор»: надпись о женском влиянии в романе Элизабет Стоддард « Моргесоны»
Вместо аннотации приведу краткую выдержку из содержания:
Legacy 17.2 (2000) 165-173
[Access article in PDF]
“Tattooed still:”
The Inscription of Female Agency in Elizabeth Stoddard’s The Morgesons
Jennifer Putzi
Texas Christian Университет
Недавние критики романа Элизабет Стоддард « Моргесоны » (1862) неизбежно обращают внимание на шрамы на щеке Кассандры Моргесон. Эти шрамы, по утверждению большинства критиков, символизируют зарождающуюся сексуальность Кассандры, о чем свидетельствуют ее страстные, но незаконченные отношения с женатым двоюродным братом Чарльзом.
Автомобильная авария, в которой погибает Чарльз, резко обрывает прелюбодейные отношения, но также приводит к шрамам, которые так заметно фигурируют в самоощущении Кассандры на протяжении всей оставшейся части романа. По крайней мере, критики видят в шрамах «символ встречи» с Чарльзом (Matlack 29).0). Сибил Вейр утверждает, что шрамы Кассандры «означают ее победу над обществом, которое провозглашало женщин сексуальными дебилами и автоматически осуждало Кассандру за прелюбодеяние» (433). Вейр отмечает, что шрамы Кассандры, «видимые свидетельства ее сексуального прошлого», становятся частью влечения к ней ее жениха (435). Сьюзен К. Харрис добавляет, что «шрамы Кассандры в конечном счете помогают, а не мешают ей найти мужа, и означают, что она открыла свои способности» (163).
Несмотря на эти утвердительные толкования шрамов Кассандры, отмеченное женское тело не всегда читается как последовательно положительный символ в Моргесоны . Татуировка на руке с инициалами ее возлюбленного, подруга Кассандры, Хелен, была интерпретирована как женщина, жаждущая обладать мужчиной.
Решение Стоддард «татуировать» своих женских персонажей, стоящее в истории татуировки в Соединенных Штатах, кажется примечательным.
Из-за популярности рассказов о путешествиях в восемнадцатом и девятнадцатом веках большинство американцев знали о практике [End Page 165] татуировки, а также тот факт, что женщины в культурах коренных народов часто татуировались. Описание татуировок стало обычным явлением в путевых заметках, начиная с посмертной публикации журналов капитана Джеймса Кука в 1784 году. Говорят, что Кук ввел в английский язык слово «татуировка» от полинезийского слова, означающего «поразительный» или «поразительный». избиение». Кук также известен тем, что вернулся из южной части Тихого океана с Омаем, татуированным островитянином, которого выставляли по всей Англии до его возвращения домой в 1776 году (Богдан 29).7). Подобные выставки татуированных коренных жителей устраивались в американских музеях и шоу уродов на протяжении восемнадцатого и девятнадцатого веков. Белые мужчины с татуировками — обычно мужчины, бывшие моряками — начали выставляться в Соединенных Штатах в 1840-х годах. Во время Гражданской войны солдаты и моряки пользовались услугами путешествующих художников-татуировщиков, таких как Мартин Хильдебрандт (Сандерс 16).
Этот веб-сайт использует файлы cookie, чтобы обеспечить вам максимальное удобство пользования нашим веб-сайтом. Без файлов cookie ваш опыт может быть небезупречным.
История модификаций тела – 3537 слов
Введение
Изменение тела или иная модификация тела включает преднамеренное изменение естественного состава человека. Есть много причин для модификации тела, в том числе эстетика, отмечающий обряд посвящения в некоторых культурах, изображение определенных сексуальных улучшений, демонстрация боди-арта и изображение принадлежности к определенным группам членов среди других.
Модификации тела принимают различные формы, включая пластическую хирургию, социально приемлемые украшения, например прокалывание ушей, и религиозные обряды посвящения, например обрезание среди прочего. Сегодня виды модификации тела расширились и теперь включают в себя такие практики, как косметическая хирургия и имплантация тела.
С социологической точки зрения некоторые практики телесных модификаций вызвали много споров. Некоторые из этих противоречий сродни понятию «попытка украсить естественную форму тела, часто приводящая к обвинениям в обезображивании и увечьях» (Аткинсон, 2004, стр. 125).
Следовательно, критики телесных модификаций, которые включают в себя крайние изменения естественной формы человеческого тела, как признаки симптомов дисморфического расстройства, свидетельство некоторого психического заболевания или даже изображение какого-то необузданного здравомыслия. Действительно, нелицензированные косметические операции часто считаются незаконными во многих странах, поскольку они угрожают жизни их владельцев.
С точки зрения неуниверсальной приемлемости некоторых форм телесных модификаций, это исследование исследует и оценивает, как практики телесных модификаций понимались как акты записи. Кроме того, в исследовании указывается, почему такие модификации понимаются как практики различия. Также делается попытка обсудить, что происходит, когда люди читают о модификациях тела, с целью анализа того, как они представляют воплощенный опыт в социологии.
Понимание телесных модификаций как актов записи
Телесные модификации могут действовать как средство записи опыта и моментов жизни людей, которые, возможно, не хочется забывать. Например, надпись о любви на теле может служить постоянным напоминанием об эмоциональной привязанности к определенным людям. Действительно, на руках людей написаны имена их любовников и умерших близких членов семьи, таких как их матери, сестры, братья или даже их отцы среди других. Таким образом, это означает, что татуировка с надписью напоминает о смерти близкого родственника в физической форме модификации тела.
Помимо надписи о любви, на телах некоторых людей были написаны названия мест по всему миру, которые они когда-либо посещали в определенное время.
Хороший пример такого сценария описан в Art of Listening (2007) с мужчиной, у которого «руки и грудь носят название места: Бирма, Сингапур и Малайзия» (стр. 71). Кроме того, согласно Art of Listening (2007), модификации тела могут быть невероятным механизмом демонстрации надписей, которые рассказывают всю хвалебную речь более реальным и исчерпывающим образом.
Это утверждение подразумевается в «Искусстве слушать» (2007), когда оно описывает мужчину как имеющего «на правой руке фигуру индийской женщины, танцующей со сцепленными руками над головой, с кожей, потемневшей от татуировщика». (стр. 71). Удивительно, но у мужчины также есть татуировка, которая через надпись показывает, как завершилось его путешествие, словно его тело было холстом для изображения самых важных жизненных событий, встречавшихся в жизни безголосого пациента.
Приведенные выше аргументы вводят глубоко укоренившуюся привязанность к модификации тела с помощью татуировок к жизненным событиям и определенным материальным ценностям, к которым глубоко привязан носитель татуировок. Этот случай предполагает, что нательные надписи можно понимать преимущественно как акты надписей.
Например, в истории Европы и Британии татуировка в виде надписи является хорошо развитой культурой. В частности, множество историков с успехом показали, что существует связь между уголовным кодексом в сочетании с правами собственности и татуировками, завоеванными кельтами, греками и даже римлянами (Atkinson, 2004).
Такие отношения, по-видимому, также являются историей, характерной для всех людей, независимо от их культурной или религиозной принадлежности. Например, среди римлян некоторые христиане изображают себя телесными модификациями, несущими образ Христа, как способ красноречиво говорить о степени преданности, которую они испытывают к Нему.
Также существует тесная связь между надписями на теле и паломничеством.
Например, как утверждает Art of Listening (2007), «паломники раннего Нового времени в Палестину были татуированы христианскими символами, доступными в Иерусалиме… они приносили свои отмеченные тела домой как свидетельство своего священного путешествия» (стр. 72). В других местах аналогичная практика также имела место среди паломников в различные места, такие как Лорето, Италия, в 16 веке.
Аргумент здесь в том, что модификации тела можно понимать как записи событий и жизненных переживаний, которые люди хотели бы навсегда запечатлеть в своих физических формах, чтобы другие люди узнавали такие переживания, когда они видят модификации тела. В физическом состоянии становится возможным свидетельствовать о переживаниях через некоторые более осязаемые форматы, в отличие от свидетельства воспоминаний из уст в уста.
Обсуждение модификаций тела как представления надписей подразумевает, что люди используют свои тела в качестве холста для демонстрации политических и культурных манипуляций.
Избежать модификаций тела, пожалуй, тоже невозможно.
Этот аргумент, возможно, императивен, учитывая, что «тело также непосредственно вовлечено в политическое поле… отношения власти имеют непосредственную власть над ним… они инвестируют в него, маркируют его, обучают его, пытают его, заставляют его выполнять задания, совершать церемонии и издавать знаки» («Искусство слушать», 2007, стр. 73).
Чтобы расширить этот аргумент, важно отметить, что во время таких событий, как военная подготовка или участие в войнах, хотя и непроизвольно, человеческое тело модифицируется. У людей с такими модификациями есть сильные сообщения, которые действуют как напоминания о болезненных переживаниях, великолепно вписанных в их тела. Этот случай подразумевает, что человеческое тело целиком окрашено вписанной историей вольно или невольно.
Понимание модификации тела как действия Различия
Литература по модификации тела указывает на то, что существуют противоположные взгляды на изменения тела.
Одна перспективная точка зрения состоит в том, что люди должны иметь благородное право делать со своим телом все, что они хотят, в попытке сделать его отличным от естественного тела.
В этом контексте Виктория (1994) считает, что «на фоне почти всеобщего чувства бессилия изменить мир люди меняют то, над чем у них есть власть: свое тело» (стр. 19). В этом контексте важно отметить, что представление о модификации тела как акте различия подразумевает, что разрешение на изменение своего тела является важной вехой, позволяющей людям установить полный контроль над своим телом.
Чтобы усилить этот контроль, людям предоставляется благородная возможность сделать выбор в отношении способов, с помощью которых они могут сделать свое тело отличным от обычного тела. Это положение закрепляет и далее предлагает «понятие различия в модифицированном теле» (Виктория, 1994, стр. 19). Результирующая разница изображается как принятием модификаций участниками дебатов о модификациях тела, так и анализом последствий модификаций.
Хотя приспособления к телосложению глубоко укоренились в культурной истории разных людей, их эволюция сделала их репрезентативными для различий в культурных сдвигах. В наши дни общение осуществляется по различным каналам, многие из которых не требуют физического контакта, чтобы быть эффективными.
Модификация тела, возможно, является одним из способов усилить это изменение, поскольку принадлежность людей может быть эффективно передана невербальными способами через пирсинг и некоторые формы татуировок. Виктория (1994) также склоняется к этой аргументации, сообщая далее, что «модификации тела понимаются как способы сообщения об индивидуальной и личной принадлежности и как таковые воспринимаются как сознательный акт самосовершенствования» (стр. 22).
Таким образом, можно утверждать, что модификация тела может отражать умственную деятельность, происходящую внутри человека. Такое психологическое поведение варьируется от одного человека к другому. Следовательно, если модификации тела могут отражать эти различия, можно утверждать, что они представляют различия между разными людьми, живущими в обществе.
Stilwell (2009) описывает модификации тела как необычные. По сути, это утверждение подразумевает, что они отличаются от нормальных тел в их естественном состоянии. Виктория (1994) также предполагает, что с помощью техник рефлексивного тела «создание рефлексивной самости включает в себя действия от мытья волос до многократного пирсинга» (стр. 73). Он использует это утверждение, чтобы заключить, что «рефлексивная самость, которую телесные техники помогают построить, по крайней мере, в отношении практик модификации тела, подпадает под знакомые термины: модифицированное тело делается необычным» (стр. 22).
В то время как культура модификации тела может быть глубоко укоренена в корнях определенного культурного наследия, участие в множественных модификациях тела, например, многократном прокалывании ушей или множественных татуировках, предполагает переход от одной культурной принадлежности к другой. Многие ученые в области социобиологии утверждают, что множественные модификации тела — необычная и статистически редкая практика.
Поэтому такие практики можно отнести к маргинальным зонам.
Виктория (1994) поддерживает утверждение, что «многие практики телесных модификаций не поддаются определению в силу их маргинальности и их выразительных отличий от повседневных жизненных действий, таких как чистка зубов» (с. 23). Этот аргумент предлагает и поддерживает идею о том, что измененное тело является необычным. Следовательно, это представление различий.
При обсуждении телесных модификаций как актов различия крайне важно оценить риторику репрезентации индивидуальности посредством телесных модификаций, а не подчинение коллективному образу жизни, определяемому индивидуальной культурой. Действительно, способность человека представлять индивидуальность используется для полного выражения внутренней точки зрения этого человека фенотипическим образом.
Это усилие влечет за собой раскрытие того, что представляет собой реальная личность. Для проведения полных различий между людьми важен акт изображения различий.
Без таких различий можно предположить, что все люди похожи. Маньеризмы и образ жизни, возможно, являются одними из достаточных механизмов отображения различий между людьми, для которых модификации тела необходимы для рассмотрения в качестве критериев дифференциации.
Таким образом, телесные корректировки являются средством резонанса различных образов, находящихся внутри человека, которые в противном случае оставались бы в немом режиме. В борьбе за достижение индивидуальной независимости поведение и мышление, отличные от других людей, являются одними из основных столпов для того, чтобы быть самим собой.
Приведенный выше аргумент имеет решающее значение, учитывая, что некоторые ученые считают модификации тела попыткой соблюдать модные тенденции. Однако не менее важно отметить, что мода динамична. Следовательно, их смена неизбежна.
К сожалению, когда маркировка модификации человека уже сделана, ее трудно изменить, так как появляются новые способы изменения тела. Stilwell (2009) поддерживает эту точку зрения, утверждая: «После того, как обязательство было принято, модификации тела становятся трудными, дорогостоящими, а иногда и невозможными для устранения» (стр.
23).
В этом смысле одержимость пирсингом и татуировками может рассматриваться как механизм изображения решительного действия по бегству от давления, оказываемого силами моды. Хотя средства массовой информации могут бомбардировать людей с постоянными модификациями тела новой рекламой моды, люди могут избежать принудительной силы средств массовой информации, гарантируя, что их тела будут отмечены постоянными метками. Таким образом, становится возможным отмечать различия между поколениями, не чувствуя себя устаревшими.
Что происходит, когда люди читают о модификациях тела?
Чтение о модификациях тела приводит к правильному восприятию и реакции. С одной точки зрения, «татуировка или проколотое ухо — это момент нарушения границ, связанный с болью и исцелением» (Art of Listening, 2007, стр. 73). Этот случай подразумевает, что всякий раз, когда кто-то слышит о модификации тела, немедленной реакцией, которая проходит через разум человека, является способность выдерживать глубокую боль.
Таким образом, оказывается, что люди, имеющие модификации тела, обладают чрезвычайно высокой способностью противостоять ситуациям, связанным с изменением их естественных тел. Теперь кажется невероятным сделать вывод, что чтение о модификациях тела создает ощущение, что эта процедура влечет за собой телесные переживания. Благодаря таким переживаниям происходит изменение соотношения между внутренними и внешними компонентами человеческого тела.
В этом смысле Стилвелл (2009) считает, что модификации тела включают «перфорацию границы между внутренним и внешним, так что внешнее становится внутренним, а внешнее становится внешним» (стр. 23). Следовательно, у людей, читающих о модификациях тела, создается впечатление, что с технологиями модификации тела внешние и внутренние тела человека не имеют границ.
Можно прочитать и проанализировать наличие модификации тела у человека из многих контекстов, включая травму после процесса заживления, связанного с прохождением процедуры модификации тела, и постоянство среди других способов.
Тем не менее, человек не стремится преимущественно к этим ассоциациям. Они не обязательно исходят из выбора человека. Например, некоторые модификации тела, связанные с увечьями, не являются выбором.
В соответствии с культурными нормами общества общество поддерживает и обеспечивает выполнение процедур модификации тела. Один из возникающих центральных вопросов, который задает читатель литературы о модификациях тела, заключается в том, уместно ли людям выдерживать огромные боли, которых в противном случае можно было бы избежать. К сожалению, человеческое тело подвержено социальным, политическим и культурным манипуляциям.
Аргументы в поддержку модификации тела могут быть истолкованы как означающие, что естественная форма человеческого тела не завершена. Многие люди были бы чрезвычайно заинтересованы в изучении различных механизмов его завершения. Самое главное, было бы интересно узнать, как такие улучшения могут ухудшить или улучшить нормальную работу человеческого тела. По сути, модификации тела выполняются с помощью инструментов, которые технологически разработаны.
В этом контексте человек, читающий литературу по теории телесных модификаций, хотел бы подвергнуть сомнению сложившийся ментальный образ, согласно которому телесные модификации указывают на степень, в которой некоторые люди используют технологии. Stilwell (2009) также склоняется к этой аргументации, предполагая далее, что модифицированное тело может «не только приблизительно идентифицировать тело, которое включает в себя технологию, но также тело, которое относится к стилю» (стр. 26).
Следовательно, люди, читающие литературу о модификациях тела, могут интерпретировать аргументы в поддержку модификаций тела как подразумевающие, что те люди, которые ни в какой момент не добились каких-либо модификаций, не следят за модой в отношении модификаций тела, вызванных технологическими разработками.
В самом деле, если телесные модификации указывают на степени и уровни эмоциональной привязанности или на то, насколько важен для человека близкий родственник или возлюбленный, прочтение телесных модификаций предполагает, что у людей нет надписей о любви в форме, скажем, татуировки, меньше привязаны к своим близким.
Когда люди читают о модификациях тела, вполне вероятно, что они изменяют свое отношение к себе. Этот аргумент означает, что их индивидуальность изменится. После овладения знаниями о том, как делается татуировка на всю спину человека, она вызывает страх и сомнения в способности терпеть боль. На самом деле физическая выносливость — одна из причин, по которой люди модифицируют свое тело.
Wohlrab, Stahl и Kappeler (2007) поддерживают этот аргумент, утверждая, что «утверждения о проверке порога болевой выносливости, преодолении личных ограничений, таких как боль, болевой опыт как таковой и демонстрация собственных эндорфинов, связанных с болезненным проникновением в тело, анестезия и развитие позитивных ощущений — вот некоторые из причин, по которым проходят процедуры модификации тела (стр. 91).
Хотя некоторое любопытство владельца удовлетворено, чтение литературы о модификациях тела с точки зрения того, что это один из благородных способов для людей количественно оценить степень, в которой они могут терпеть мучительные и унизительные моменты жизни, поднимает вопрос о добавленной стоимости.
такого опыта в жизни людей (Stilwell, 2009).
Таким образом, возможно, чтение литературы о модификациях тела создает впечатление, что человеческое тело можно свести к куску холста для экспериментов на уровне творчества, чтобы запечатлеть сущность природы и записать опыт людей, с которыми они столкнулись в своей борьбе на протяжении всей жизни.
Получение знаний о боли, связанной с процессом модификации тела, дает читателю возможность оценить правомерность объявления некоторых форм модификации тела незаконными некоторыми законодательными органами.
Некоторые из таких модификаций включают операции, которые проводятся незаконно, поскольку они могут угрожать жизни носящих их людей. Нелегализация подразумевает, что сторонники модификации тела, которые верят, что, изменяя свое тело, человек получает возможность взять на себя ответственность и контролировать свое тело в попытке создать разницу, ошибаются.
Утверждение справедливо, потому что, если у человека нет свободы проводить некоторые формы манипуляций с телом, тело или жизнь людей принадлежат государству.
На самом деле право на жизнь находится под защитой и закреплением многих конституционных основ разных народов как часть универсальных прав человека. Ни одному человеку не дано право брать или даже подвергать свою жизнь опасности (Atkinson, 2004).
Имеет ли смысл рассматривать некоторые формы телесных модификаций, описанные в литературе по телесным модификациям, как попытку проверить превосходство закона над правами человека, закрепленными в конституциях многих стран? Этот вопрос, возможно, является одним из самых распространенных вопросов, которые люди, читающие литературу о модификации тела, могут задать себе.
Как люди представляют модификации тела и репрезентацию воплощенного опыта в социологии
Люди по-разному представляют модификацию тела и свой телесный опыт в социологии. Например, Виктория (1994) Войцик считает, что «движение модификаций тела является продуктом панка в его панковском и нео-этническом боди-арте» (стр. 6).
Автор книги также определил, что социологическая репрезентация телесных модификаций обусловлена трансформационными подходами к предупреждению способности тела изображать как гнев, так и потрясения.
Часто в социологическом контексте появлялись новые формы телесных модификаций, которые демонстрируют и сигнализируют другим людям о том, что человек принадлежит к определенному классу или определенной культуре.
В таких ситуациях воплощенные переживания представлены в социологии в форме политизации «тела как основного места социального контроля и регулирования, места, на котором можно представить новую культуру тела, более духовную, здоровую, наделены полномочиями и сексуально раскрепощены» (Виктория, 1994, стр. 6). Феминизм, как новая культура, выдвинул веские аргументы против неправильного использования женских тел, утверждая, что оно часто использовалось вне их (женщин) контроля, например, для принуждения к проституции.
Феминистские движения постоянно выступали за освобождение женского тела, «которое было подавлено западными патриархальными религиозными переходами, а также превращено в объект господства и контроля в конвекционной западной медицине» (Виктория, 1994, с.
7). Освобождение женщины означает, что она свободна использовать свое тело так, как ей нравится. В связи с этим модификации тела являются одним из способов подчеркнуть нарушение контроля над своим телом.
Этот способ репрезентации воплощенных переживаний людей связан не только с доктриной феминизма, но и с появлением гей-культуры. В обществе усваиваются новые дискуссии и практики (Atkinson, 2004). Эти дискуссии касаются репрезентации воплощенного опыта сексуальности и потребности в средствах идентификации своих сексуальных наклонностей. Этот случай привел к возникновению дебатов о стиле тела и модификациях, воспринимаемых некоторыми противоположными сексуальными наклонностями как девиантные.
К числу таких модификаций тела и стилей относятся «использование кожи, татуировок и шитья в рамках фетиш-практик и СН, а также трансгендерная одежда, украшения и постоянные и полупостоянные модификации» (Виктория, 1994, стр. 7). Следовательно, люди представляют модификации тела через изменения своих естественных форм тела с целью представления своего воплощенного культурного опыта, который визуально определяет их принадлежность к социальному взаимодействию посредством модификаций.
Репрезентация воплощенного опыта у разных людей — это проблема, которая проявляется в социальных контекстах в действительных формах. Например, среди феминисток представление о том, что женщины должны иметь полное право контролировать изображение своего тела посредством самозаписи, вызвало споры среди феминисток и альтернативных женских сообществ.
Вопрос о социологических проявлениях репрезентации переживаний телесных модификаций занимает центральное место в перспективе феминизма. Как отмечает Аткинсон (2004), ведутся огромные «половые дебаты по поводу садомазохизма и феминистская борьба за политическое значение тела и телесных ролей» (стр. 128).
Чтобы соответствовать социально ожидаемым ролям для женщин, на социальных фронтах также кажется, что некоторые члены общества играют меньшую роль в решении, носить ли модификацию тела или нет. Например, общественные представления о том, что женщины должны доставлять удовольствие, подразумевают, что одна из ролей тела — привлекать.
Стремясь удовлетворить этот спрос, женщины часто подвергаются модификациям тела, таким как пластическая хирургия и модификации, вызванные компульсивной диетой.
Вывод
Люди, не проявляющие никакого интереса к предмету телесных модификаций, могут воспринимать предметы как представляющие минимальные ситуации для анализа в попытке сделать убедительные суждения, определяющие соответствующий курс действий, принятый практиками в сочетании с участниками в области тела модификации. Однако, как утверждается в статье, обсуждение модификаций тела вызывает обоснованные взгляды, которые навязываются в социальном и политическом плане.
В газете утверждалось, что история модификаций тела богата, начиная с 16-го века в таких местах, как Рим, и среди различных паломников. Кроме того, также считалось, что практика модификации тела превратилась в социальное представление культуры, сексуальных наклонностей и способности стойко переносить боль и шок, не отказываясь от средств представления различий между людьми среди других способов.
