тату маленькой – Translation into English – examples Russian
Premium History Favourites
Advertising
Download for Windows It’s free
Download our free app
Advertising
Advertising
No ads with Premium
These examples may contain rude words based on your search.
These examples may contain colloquial words based on your search.
тату
tattoo Tatu tat dad
маленькой
small little young tiny kid
Other results
Надо было сделать маленькую тату на лодыжке.
I should have gotten a tiny tattoo on my ankle.
Это множество совсем маленьких тату будут создавать единый сюжет мозаики.
This set is very small tattoo will create a single mosaic plot.
Обычно тату на запястье маленькая, благодаря чесу смотрится очень аккуратно и эстетично.
Usually, a tattoo on the wrist is small, thanks chesu looks very neat and aesthetically pleasing.
Даже самая крохотная работа, маленькая тату надпись становится для девушки своеобразным актом самоутверждения.
Even the tiny work, the small tattoo lettering for girls is becoming a kind of act of self-assertion.
Тату “Маленькие звезды на шее”
“Tiny Star” on his Neck
Многие мужчины и женщины наносят маленькие тату на руку, чтобы что-то сказать.
A lot of men and women out there wear these tattoos in order to say something.
Какие маленькие тату популярны среди девушек?
What
Маленькие тату на руке для мужчин и женщин имеют более широкий смысл.
Tattoos on hand for men and women have wider coverage.
Во время восстановления кожи маленькая тату не будет приносить вам неудобства и неприятные ощущения.
During the restoration of the skin a small tattoo will not bring you discomfort and discomfort.
Маленькие тату на руке, которые нанесены на внутренней стороне, особенно легко скрыть.
The tattoos on the hand which are inked on the inner side are particularly easier to conceal.
Для некоторых это может быть удивлением, но очень часто бывает такое, что человек сожалеет о том, что его тату очень маленькое.
For some it may be a surprise, but very often is that man regrets that his tattoo is very small.
Этот известный представитель Индии родился З марта 1839 года в семье Нуссерванджи и Дживанбай Тата в маленьком городке на юге штата Гуджарат, Индия.
He was born on 3 March 1839 to Nusserwanji and Jeevanbai Tata in a small town in South Gujarat, India.
Если вы не планируете работу с большим количеством деталей, то
If you do not plan to work with a lot of details, then a small tattoo arrow on your wrist will look neat and harmonious.
Сегодня и даже давно, маленькие тату на руке можно считать самыми популярными татуировками, которые когда-либо носили тысячи людей во всем мире.
Today and even a long time ago, hand tattoos can be considered to be the most popular tattoos ever worn by thousands of individuals all over the world.
Бывает, что такое тату весьма простое и маленькое, на нем даже нельзя разглядеть лицо.
It happens that a tattoo is a very simple and small, can not even see his face on it.
Ты сделала тату, когда была маленькой
You must have gotten that tattoo when you were young.
На маленьком участке тату мастер проверяет реакцию пациента и его индивидуальную восприимчивость к излучению лазера.
On a small plot of tattoo master checks the patient’s response and individual susceptibility to laser radiation.
Женские тату на руке: маленькие татуировки «для себя» и масштабные рукава – что лучше выбрать?
Women’s
Также обязательно стоит посетить парижский район Монмартр, где кроме огромного центра «Тати» находится масса маленьких магазинов с одеждой, обувью, аксессуарами и сувенирами.
Also worth a visit is the Parisian district of Montmartre, where besides the huge center “Tati” there are a lot of small shops with clothes, shoes, accessories and souvenirs.
Кодачи (小太刀, “маленький тати“) – более короткая версия тати, но с аналогичными креплениями и предполагаемым использованием, в основном встречались до 13-го века.
Kodachi (“small big sword“): A shorter version of the tachi, but used similarly, from before the 13th century.
Possibly inappropriate content
Examples are used only to help you translate the word or expression searched in various contexts. They are not selected or validated by us and can contain inappropriate terms or ideas.
Please report examples to be edited or not to be displayed. Rude or colloquial translations are usually marked in red or orange.
Register to see more examples It’s simple and it’s free
Register Connect
No results found for this meaning.Voice and photo translation, offline features, synonyms, conjugation, learning games
Results: 55. Exact: 0. Elapsed time: 115 ms.
Documents Corporate solutions Conjugation Synonyms Grammar Check Help & aboutWord index: 1-300, 301-600, 601-900
Expression index: 1-400, 401-800, 801-1200
Phrase index: 1-400, 401-800, 801-1200
«Девушка с татуировкой дракона» Стига Ларссона – Вот что она прочитала
Рецензенты, которые списывают «Девушка с татуировкой дракона» на , делают это потому, что это литературный эквивалент летнего блокбастера, мрачного пляжного чтения. Но если вы подойдете к этому как к хорошему детективу, то вряд ли разочаруетесь. Как детектив, эта книга – одна из лучших, которые я читал за долгое время. Многие писатели, особенно начинающие, имеют гигантские проблемы с темпом. Они не знают, как контролировать поток информации, чтобы крошечная подсказка на первой странице помогла раскрыть тайну на странице 500, не выдавая ее.
Может быть дело в том, что невозмутимое лицо Ларссона было отфильтровано далеко не идеальным переводчиком, но у него есть очень хороший. Частично это достигается за счет большого актерского состава и широких возможностей для неправильного направления. Основная загадка романа — исчезновение Гарриет Вангер. Микаэля Блумквиста, журналиста, пригласил двоюродный дед Харриет, Хенрик Вангер, в качестве пары свежих глаз, чтобы установить личность убийцы спустя 40 лет после совершения преступления.
Харриет исчезла с острова в тот день, когда авария танкера заблокировала единственную дорогу на остров, поэтому число подозреваемых ограничено, но клан Вангер большой и полон подозрительных людей. В начале книги легко почувствовать себя ошеломленным натиском предысторий столь многих членов семьи. Не парься. На первых страницах книги есть генеалогическое древо, но к нему не стоит обращаться, пока вы частично не ознакомитесь с ним и имена не станут для вас знакомыми. Ларссон проделывает похвальную работу, разъясняя, кто каждый из них, когда они появляются в разговоре.
Тайна великолепна, но персонажи не очень. Микаэль Блумквист — адекватный главный герой. Он способный обыватель с озадачивающей чертой, которую женщины не могут удержать подальше от его постели. Это не считается спойлером, потому что, когда первая девушка заталкивается в его постель, это настолько неловко, что у вас возникнет чувство, что это будет повторяться. Любовные сцены причудливы, безлично написаны банальной постельной болтовней.
Положительным моментом для Микаэля Блумквиста является то, что он не Шерлок Холмс и не может раскрыть дело с помощью невидимых улик. Каждый аспект дела описан с мельчайшими подробностями, но это не кажется утомительным, как раз наоборот, поскольку дает читателю иллюзию подыгрывания.
Девушка с татуировкой дракона — Лисбет Саландер. Она — хакер мирового класса с туманным прошлым, из-за которого ее признали умственно неполноценной. Она помогает Блумквисту в его исследованиях, и лучшие места в книге — это те, в которых они постепенно становятся друзьями. Саландер очень скрытная и замкнутая, что она медленно согревается до Микаэля Блумквиста, это единственное развитие персонажа в книге.
Никакие другие персонажи не заслуживают упоминания. Поскольку существует так много второстепенных персонажей, ни один из них не развивается за пределами своей цели в сюжете, а их мотивы аккуратно изложены в абзацах предыстории, которые следуют за их именем. В отличие от более поздних книг серии, эти предыстории не являются испытанием для чтения.
Поскольку тайна движет этой историей, предыстории представлены через внимательное прочтение Блумквистом материалов дела, и кажется, что каждая деталь может иметь значение позже.
Оригинальное шведское название этой книги переводится как «Мужчины, которые ненавидят женщин». Когда Ларссону было 15, он стал свидетелем группового изнасилования и так и не простил себе, что не смог помочь девочке. То, что его злодеи – сексуальные садисты, получающие возмездие, похоже на его попытку исправить это, а также повысить осведомленность о насилии в отношении женщин. Я бы никогда никого не обвинил в том, что он поднял такую осведомленность, но его намерения загрязняют его письмо. Когда Саландер насилуют, читатель неоднократно убеждается, что она не из тех девушек, которые оставят это безнаказанным. Ее быстрое возмездие: она бьет парня электрошокером, связывает его, изнасилует его и делает ему татуировку на животе: «Я свинья-садист, извращенец и насильник». В криминальной литературе саспенс возникает из-за страха читателя перед тем, что ужасный злодей совершит ужасный поступок и избежит возмездия.
В книгах Ларссона такого саспенса нет. Жестокие злодеи будут жестоко наказаны независимо от того, насколько невероятна цепочка событий, необходимых для наказания . Книга 2 заканчивается настоящим потрясением невероятности. Всех его злодеев объединяет один аспект: они ненавидят женщин. Поскольку для Ларссона это представляет собой высшее зло и низость человеческой натуры, его злодеи не нуждаются в других мотивах. К сожалению, они взаимозаменяемы друг с другом, предсказуемо бесят и чрезмерно просты.
Кстати, этот роман стоит особняком, несмотря на то, что он первый из трех. Финальная сцена, которая разрешает финансовые дела, с которых начинается роман, кажется очень, очень дрянной, поскольку весь беспорядок быстро исправляет огромный бант сверху. Вместо того, чтобы позволять этому отвлекать внимание от конца романа, рассматривайте это как быструю подготовку к сиквелу и отпустите его.
Всего: 4,0 (из 5,0) Я прочитал эту книгу за день. Трудно оторваться, когда начинается тайна.
Не слишком анализируйте написание — здесь блестящий темп и путешествие, а не исполнение. (Читайте хотя бы до встречи Микаэля Микаэля с Вангером; финансовый материал в начале довольно скучный. Действительно скучный.)
Нравится:
Нравится Загрузка…
Поэт Дуня Михаил о своем романе-дебюте «Татуировка птицы» — АРАБЛИТ И АРАБЛИТ ЕЖЕКВАРТАЛ
Наша третья беседа в рамках «Месяца женщин в переводе» — с поэтессой Дуней Михаил, лауреатом научно-популярных работ «Пчеловод: спасение украденных женщин Ирака» и сборников стихов «В ее женском знаке», «Иракский «Ночи», «Дневник волны за пределами моря» и «Война работает тяжело»:
Автор M Lynx Qualey
وشم الطائر Дуни Михаила («Татуировка птицы»), опубликованная этим летом издательством Dar Alrafidain в Ливане, является ее первой роман.
Михаил добился признания как поэт и писатель как на арабском, так и на арабском языке. The War Works Hard (2005) вошла в шорт-лист премии Гриффина в переводе Лиз Уинслоу и была названа Публичной библиотекой Нью-Йорка одной из двадцати пяти книг, которые следует помнить в 2005 году.
Diary of A Wave Outside the Sea (2009) выиграл Арабско-американскую книжную премию 2010 года за поэзию, также в переводе Уинслоу. В 2014 году Карим Джеймс Абу-Зейд получил премию журнала Poetry за переводы за переводы стихов Михаила и Наджвана Дарвиш.
Документальная работа Михаила, في سوق السبايا ( The Beekeeper) вошла в лонг-лист Книжной премии шейха Зайда на арабском языке и была переведена на многие языки. В английском переводе, подготовленном совместно Михаилом и Максом Вайсами, он стал финалистом как Национальной премии США в области переводов, так и премии ПЕН-клуба/Джона Кеннета Гэлбрейта.
Дебютный роман Михаила, Татуировка птицы, был опубликован в недавнем номере иракского журнала Aladib Culture, под редакцией Аббаса Абида Джасима. (Подробнее о проблеме на Middle East Online.)
Михаил ответила на несколько вопросов о своем новом романе, который, как пишет Абид Джасим, «переопределяет невысказанную историю».
Хотя они основаны на реальных событиях, произошедших в районах, оккупированных ИГИЛ, начиная с 2014 года, вступительные главы к Татуировка птицы кажутся резко антиутопическими. Поэтому я был так благодарен и испытал облегчение, когда повествование переместилось назад во времени почти на два десятилетия назад, перенеся нас в иракскую деревню Халлики.
Я хотел остановить время и остаться там навсегда, в этом тихом месте на горе, вдали от всего шума и насилия остального мира, где самой большой проблемой был Элиас, случайно дующий в пожарный свисток. Основано ли это на реальной иракской деревне с птицами-кабаджами, фиговыми деревьями и языком свиста? Я читал о языке свиста в турецкой деревне Кушкей, но, может быть, таких языков много?
Дуня Михаил: Да, Халлики существует в Ираке (в северо-западном углу), но даже иракцы мало что о нем знают; его даже нет на карте. Я сам, проживший в Ираке первые 30 лет своей жизни, не знал, что он существует, когда я был там.
Я узнал об этом и о его увлекательных традициях от одного из персонажей романа, который родом из Халлики.
До прихода ДАИШ в этот район (сел Синджар) в 2014 году у Халлики не было ни интернета, ни телефонов. Его изоляция и географическая уникальность спасли его жителей от ИГИЛ. Террористы, вероятно, тоже не знали о его существовании, а если бы и знали, то добираться до него пешком или на осле от ближайшего места пришлось бы часами, а на машине никак. Деревня в августе 2014 года стала убежищем для многих людей, покинувших свои деревни, когда они услышали о приходе ИГИЛ в их район. Его жители, чрезвычайно щедрые и добрые, пекли хлеб в своих глиняных печах, чтобы накормить сотни гостей, которые спали под открытым небом у смоковниц. Они никогда не ожидали внезапной потери родственников и членов семьи. И в результате этого кризиса они осознали, насколько важно иметь мобильные телефоны, поскольку это был инструмент, с помощью которого они могли слышать голос того, кто просит о помощи, или того, кто предлагает помощь, чтобы спасти своих близких.
В наши дни некоторым из них удавалось иметь сотовые телефоны, но им все равно приходилось подниматься на вершину горы, чтобы подключиться к Интернету.
Я действительно влюбился в Halliqi, который — как убежище как для персонажей, так и для читателя — приносит огромное облегчение, даже если мы знаем, что это движение в прошлое. Контраст между начальной частью (на рынке порабощенных женщин) и деревней Халлики едва ли мог быть более резким. В одном ничья автономия не ценится. Все должны следовать иерархии, а людей можно покупать, продавать, сажать в клетки и уничтожать по прихоти. В то время как в другом даже птичье отсутствие свободы стоит того, чтобы оплакивать его. Почему вы выбрали деревню в качестве такого важного персонажа в книге?
DM: Меня как поэта привлекают метафоры. Дело не только в том, что Халлики — такая уникальная деревня, которую мне нравилось изображать, но и в том, что традиции этой деревни, такие как празднование свободы птиц, представляют собой важную метафору, а также иронию, когда они сами становятся пленниками.
Деревня здесь не является нейтральной обстановкой. Он имеет смысловое назначение и динамическую функцию в данном конкретном рассказе. Вы прекрасно сказали: «Я хотел остановить время и остаться там навсегда». Ну, я думаю, деревенская обстановка, особенно после вступительной части, дает передышку для ума. Жители понимают мир через свою мирную деревню, и это впечатление от их первого места делает их адаптацию позже к большему и более сложному миру более интересной.
Вы говорите: «Как поэт». Означает ли это, что вы по-прежнему считаете себя прежде всего поэтом (поэтом, пишущим документальную литературу, и поэтом, пишущим роман)?
DM: Да, я вижу себя поэтом, пишущим художественную и научно-популярную литературу.
Итак, почему вы решили, что хотите следовать за في سوق السبايا ( Пчеловод) с романом? Почему повествовательная фантастика?
DM: В начале (имею в виду август 2014 года), когда я узнал, что женщин выставляют на продажу на рынке, я был слишком зол, чтобы сделать что-либо, кроме как представить голоса этих женщин как сырые как они были.
Я представил их истории как научную литературу, потому что чувствовал, что важно сообщить миру, что это произошло на самом деле, что эта научная литература более странная, чем художественная литература. Но их истории произвели на меня такое сильное впечатление, что они жили во мне или я в них, и я как писатель не мог устоять перед этим призывом. На этот раз я представил правду в виде романа. Я хотел быть более свободным в использовании своего воображения.
Для меня Татуировка птицы открыла возможности для исцеления и искупления, которых не было в реальных историях في سوق السبايا ( Пчеловод) . При чтении في سوق السبايا ( Пчеловод) меня переполняла горькая и злая скорбь, тогда как в Татуировка птицы была скорбь, но и триумфы (спасенные жизни, воссоединение семей) я ощущал гораздо больше. Вы намеренно сосредоточились на них?
DM: Некоторые люди, которые читают Fi Souq al-Sabaya спросил меня: «Что произошло после того, как женщины вернулись из плена?» Это был один из вопросов, который я держал в уме, когда писал этот роман.
Я думаю, что это болезненно красиво, вот что делает искусство, когда имеет дело с горем. Еще одна метафора в романе — треснутые вазы и то, как «шрам» делает их разными и узнаваемыми. Различение боли, однако, является спорным. Образы, которые они видят в своем воображении, принадлежат только им. Когда главный герой закрывает глаза, чтобы увидеть своих пропавших близких, например, это код выживания, но болезненное выживание.
Один из вопросов, который роман, кажется, побуждает нас задать: «Как это произошло? Как ДАИШ оказалось здесь, чтобы взять под свой контроль?» И все же ни один из персонажей, кажется, не в состоянии понять прибытие ДАИШ или узнать, как это произошло. Хотя события разворачиваются с 2000 по 2014 год, ДАИШ появляется внезапно, и ситуация внезапно выходит из-под контроля. Есть ли у вас — как у автора — собственное ощущение того, почему и как? Или вы задали вопрос, на который у вас нет четкого ответа?
DM: Как и мои персонажи, я был сбит с толку всем этим.
Я почувствовал, что узнал — или, возможно, почти узнал — некоторых персонажей в Татуировка птицы . В какой степени вы основывали свои истории на интервью, которые вы брали с выжившими из ДАИШ? Вы беспокоились об использовании историй реальных людей?
DM: Есть один реальный персонаж, который осознает свою роль в романе. Остальные персонажи выдуманы, хотя и основаны на сочетании деталей и событий, о которых я узнал из своего личного опыта и контактов. Иными словами, персонажи не реальны как личности, но каждый из них так или иначе разделяет что-то с общей реальностью в своем сообществе. Все они способствуют правде.
Как автору в условиях пандемии запустить книгу? Планируете ли вы больше цифровых мероприятий или чтений?
DM: Я не был уверен, насколько хороша или плоха идея опубликовать мою книгу (по крайней мере, арабский оригинал) во время пандемии, но я подумал: а как насчет детей, которые родятся сейчас? ? Я знаю, что рассчитать время для книги легче, чем для жизни, но мы никогда не можем гарантировать, что произойдет позже; всегда есть риск, что бы мы ни делали.
